Гурт был старым волком - материком. Давно, еще прошлой зимой, он был счастлив. У него была своя стая, состоявшая из двух переярков - погодовавших волков и одного прибылого - молодого волка. Ранней весной, когда дни стали длиннее, матерая волчица принесла выводок еще из шести волчат, обогатив стаю и прибавив всем ее членам ответственности. Охота всю зиму и весну была слабой, как и все последние годы. Но из всей стаи это помнил и знал только он, самый старый и опытный волк. Его матерость и авторитет признавали даже люди, только ему, он в этом не сомневался, из всей стаи давшие имя. Изредка увидев его силуэт на пологих склонах карабахских холмов, они, кто со страхом, кто с достоинством, громко кричали ему: "Гурт, Гурт". Волк тут же скрывался из поля их зрения, но ему льстило то суетливое чувство, которое он внушал этим опасным двуногим созданиям, очень умным и очень невкусным. Они никогда не были предметом охоты его стаи. Просто вот уже несколько лет как по всему Карабаху беспрерывно грохотало, и все живое в пределах его, Гурта, территории куда-то исчезало. Зайцы, полевые мыши, и тех будто не стало. Но если бы они вымерли, аромат их тления многое рассказал бы волкам, как запах гниющих человеческих тел вблизи минных полей. Волки не падальщики, однако этой зимой, не будь зловонного человеческого мяса, стае пришлось бы очень туго.

Не отсутствие добычи беспокоило сейчас старого волка. Огромный ареал обитания его семьи, по периметру всей границы был тщательно помечен волками Гурта.

ArrayНо в последнее время из-за пределов их территории чуткие носы хищников не улавливали никаких волчьих запахов, хотя там не первый год обитала волчья стая из десяти волков, во главе которой стояли два опытных материка. Сильные и безжалостные волки. Стая, руководимая ими, процветала. Они беспрестанно совершали смелые набеги и похищали всякую живность прямо из-под носа жителей тамошних деревень. Это были отчаянные охотники. Они пренебрегали тем, что идет война, и люди, охраняющие скот, вооружены и озлоблены, убивают без предупреждения не только волков и лисиц, но и друг друга. Тем не менее, старые волки, планировавшие эти дерзкие набеги, словно не знали страха. Иногда темными ночами, лучшее время для охоты, их стая то ли в пылу азарта, то ли проверяя бдительность соседей, подходила к границе Гурта на расстояние ближе двух переходов. И это было небезопасно. Сторона, куда каждый вечер уходит солнце и где все последние годы обитали эти волки, сегодня пугала Гурта своей тишиной и отсутствием запахов серых братьев. Нет запахов - нет информации. Гурт недоумевал. Что бы это могло быть?

...Гурт бежал вперед, не останавливаясь и не оглядываясь. Один на чужой земле, окруженный враждебной тишиной и неизвестностью. Он беспрестанно втягивал ноздрями воздух, дегустируя запахи новых мест. Это придавало ему уверенности и помогало справляться с предательским страхом. Волчий страх сильно отличается от страха человеческого. Человек в экстремальных ситуациях боится не чего-то конкретного, а боится вообще. Фантазии и образы, которые рисует ему извилистый мозг, учащают сердцебиение, тормозят рефлексы и, вырабатывая излишний адреналин, заставляют организм концентрироваться на борьбе с собственным страхом, вместо того, чтобы сосредоточиться на объекте опасности. Человеку требуются огромная сила воли и многолетний опыт охотника, чтобы научить свое сердце биться не в рваном ритме, как это обычно происходит при внезапно возникающей угрозе жизни. В этом человек уступает зверю, так как никакое самообладание не заменит отсутствие превосходных органов чувств, которых Бог лишил свое лучшее создание, но наградил ими волка.

Гурт осторожно и быстро, стараясь держаться в тенях, которыми неровно обросли скалы, освещенные холодным светом полной луны, удалялся от своей стаи в сторону леса. Он продолжал изредка задирать морду кверху и ровно втягивать ноздрями прохладный ночной воздух, анализируя дальние и ближние ароматы. Сейчас он пытался не сбиться с основного дальнего запаха, вызвавшего у него тревогу и заставившего пуститься в неблизкий путь в полном одиночестве.

Спустя некоторое время, с того места, где осталась его стая, острый слух волка из-за дальности расстояния уже не улавливал никаких знакомых звуков. Он полностью сконцентрировался на цели своего путешествия. Таинственный запах, который вел Гурта на протяжении более двух с половиной часов, начиная с этого порога, стал ощущаться явственнее...