(Продолжение. Начало см. "Зеркало" от 30 мая, 6, 13, 20, 26 июня, 4, 11, 18, 25 июля, 1, 8, 15, 22, 29 августа, 5, 12, 19, 26 сентября, 3, 10, 17, 24, 31 октября, 7, 14, 21 и 27 ноября 2009 г.)

КОМЕДИИ ШЕКСПИРА

Трагедии Шекспира, ясное дело, есть создания стихийного трагика.

Особенность ситуации в том, что и комедии Шекспира - это комедии, вышедшие из-под пера трагика, но не комедиографа.

В этом заключен интерес к его комедиям, но интерес-то специфический: комедии Шекспира высокохудожественны, заселены прекрасными и незабываемыми персонажами, отличаются мастерски созданными ситуациями, но... слегка тяжеловаты, нет в них легкости и воздушности.

Даже такой персонаж, как Миранда, молодая героиня самой любимой моей комедии "Буря", при всей своей нежности, чистоте и простодушии выглядит как портрет, написанный масляными красками, а не акварелью.

Соглашусь с тем, что такой персонаж, как, скажем, Петруччио из "Укрощения строптивой", может быть написан масляной краской, но нежность Миранды диктует акварельное исполнение...

ГАДЖИ ГАМБАР И ПЛЮШКИН

В нашем литературоведении принято сравнивать героя комедии Н.Б.Везирова "Из-под дождя да под ливень" Гаджи Гамбара с героем мольеровского "Скупого" Гарпогеном, считая их близкими по типажу.

В принципе, я считаю подобные сравнения не очень-то верными, потому что, принимая за основу художественной выразительности фактор национального своеобразия, мы должны согласиться, что речь идет о характерах, обладающих совершенно разными национальными чертами, и в таком случае любое сравнение, как говорят французы, хромает.

Для меня, к примеру, мольеровский Скупой в большей степени соотносим с Мешади Ибадом Гаджибекова.

А Гаджи Гамбар - с Плюшкиным из "Мертвых душ" Гоголя.

При все своей смехотворности Плюшкин в сущности своей скорбен.

Отголоски этой же скорби я ощущаю и в Гаджи Гамбаре. КВАЗИМОДО И БЕЗУХОВ

Ильяс Эфендиев говорит, что если роман "Война и мир" условно воспринять как галерею героев, то для него это роман Наташи Ростовой.

Частенько вспоминаю эту мысль отца.

Если принять предложенный им условный принцип, то для меня "Война и мир" - это все-таки роман Пьера Безухова.

В русской литературе я не нахожу другого героя, родственного Пьеру.

В мировой литературе родственные Пьеру черты я нахожу у Квазимодо из "Собора Парижской Богоматери" Гюго.

МИРЗА АЖДАРОВИЧ СЕРДИТСЯ

Придя на работу рано утром, обнаружил, что председатель Союза писателей Мирза Ибрагимов (1) явился на службу еще раньше и очень сердитым. Выяснилось, что он прочел "Превращение".

- Разве можно писать произведение о насекомом? - гневно вопросил Мирза Аждарович.

- Почему же нельзя? - спросил я.

Мирза Аждарович грозно глянул на меня.

- А Маяковскому можно было? - продолжил я, напоминая председателю о комедии "Клоп".

Мирза Аждарович помолчал немного, а потом нашелся:

- Эльчин, Кафка - буржуазный писатель, а Маяковский - пролетарский поэт! - отрезал он.

АЛИ ОБМАНУЛ И САМОГО МОЛЬЕРА

Слуга Адрастина из комедии Мольера "Сицилиец или художник Амур" плут и разбойник Али представлен автором как турок.

Но Али, будучи непревзойденным обманщиком и французом до мозга костей, перехитрил и самого Мольера, представившись ему турком.

СКАПЕН И ПАСПАРТУ

Ночью переводил мольеровского "Скапена" (2) и неожиданно вспомнился Паспарту из "80 дней вокруг земного шара" Ж.Верна.

Не знаю, обращали ли внимание французские литературоведы на литературное родство этих героев: Паспарту - литературное продолжение Скапена.

Роман Ж.Верна я читал еще в допотопные времена, но этой ночью все эпизоды, связанные с Паспарту, словно на киноленте прошли перед моими глазами.

ПОСЛЕДНИЙ МИГ ОТЕЛЛО В последний миг своей жизни Отелло вспоминает, как он убил одного турка, избивающего венецианца и поносящего Сенат. Затем он убивает себя тем же способом, каким убил того турка.

Отелло вспоминает турка в уничижительном свете и в последний миг своей жизни стремится унизить и самого себя.

Для Европы шекспировских времен не было никого ужаснее и хуже турка.

На самом же деле, сравнивая себя с турком и вонзая кинжал себе в горло, Отелло возвышает того турка.

ТУРГЕНЕВ ПОВЛИЯЛ НА ТОЛСТОГО?

Позавчера к нам зашел Абрам Плавник (3), при участии отца и Тимучина (4) устроили "мальчишник" и просидели за столом до полуночи.

В разговоре отец высказал мысль, для меня неожиданную: Наташа Ростова обязана своим появлением Наташе из "Рудина" Ивана Тургенева.

Я был озадачен.

Плавник принялся рассказывать о взаимоотношениях Тургенева и Толстого, очень живо описал их дуэль, думал о двух Наташах.

Думаю о них и сейчас.

Верно, тургеневская Наташа появилась в русской литературе за двенадцать лет до Наташи Ростовой, но мне как-то трудно предположить, что Толстой написал ее под влиянием Тургенева.

Скорее всего, истина заключается в том, что и Наташа Ласунская, и Наташа Ростова являются выразительницами каких-то дорогих для русского художественного сознания чувств и переживаний.

Однако в русской литературе между двумя этими Наташами стоит другая Наташа, в корне отличающаяся от своих тезок, - Наташа Ихменева из "Униженных и оскорбленных" Ф.М.Достоевского. Она тоже явилась выразительницей дорогих для русского художественного сознания чувств и переживаний, но эти чувства абсолютно чужды миру чувств и Наташи Ростовой, и Наташи Ласунской.

И эта непохожесть - пример богатства содержания русского художественного сознания.

Таким образом, мы можем констатировать наличие в русской литературе двух в равной степени дорогих, несмотря на их отличие (и чуждость!), и важных для русского художественного сознания линий, если так можно выразиться, Наташи: Наташи Тургенева и Толстого - это одна линия, Наташа Достоевского - вторая линия.

ЖИВОЙ ЧЕЛОВЕК - МЕДЕЯ

Собираюсь написать о "Медее" (5).

До того, кроме Ануя, читал "Медею" Эврипида, за последние два дня нашел и познакомился с "Медеей" Сенеки и Корнеля.

Среди всех этих изображений Медеи самое живое - "Медея" Ануя.

Может, все дело в том, что от Медеи Эврипида нас разделяет без малого 2500 лет, и за это время литература развилась настолько, что мы не можем воспринимать раритеты?

Конечно же, причина не в этом.

Если бы дело обстояло таким образом, то каждое новое столетие должно было бы оставлять в тени предшествующую литературу.

Все дело в том, что за эти 2500 лет кардинально изменилась позиция писателя, его отношение к предмету творчества.

Все-таки в связи с Медеей я испытываю некоторое чувство сожаления: тема эта достойна пера Шекспира, и жаль, что в мировой литературе нет "Медеи" Шекспира.

НОВАЯ АННА КАРЕНИНА

В мыслях вертится предчувствие (представление?) какого-то странного романа. Если точнее: такое ощущение, будто прочитал новый (и именно странный!) роман - "Анна Каренина".

Так вот, в этом романе у князя Облонского и Анны совсем другие черты характера: Анна осталась сестрой, но в то же время обрела черты женского варианта Облонского. То же самое с Облонским: он продолжает оставаться братом, но выглядит мужским вариантом Анны. Остальные персонажи остаются в своей прежней ипостаси.

В моем представлении это невероятное событие, сравнимое с перестановкой мест Луны и Солнца: ночь - это на самом деле день, а день - это, выходит, ночь.

КТО ЕСТЬ ТОЛСТОЙ?

Специалисты по Толстому то и дело стараются доказать, что некоторые образы писателя автобиографичны: таковыми объявляются то Иртеньев, то Оленин, то Левин.

Подобные попытки в сравнении с истинным масштабом Толстого кажутся мне очень мелкими, если не сказать ничтожными.

Все образы Толстого автобиографичны.

Флобер утверждал, что мадам Бовари - это он сам.

Толстой - да, Нехлюдов - это он сам, как и Оленин, Иртеньев, Левин, однако Толстой - это и Анна, и Пьер, и князь Андрей, и Китти, и Наташа Ростова и - даже! - Наполеон из "Войны и мира".

КОРДЕЛИЯ И ГЕРТРУДА

Своей Корделией Шекспир словно бы мстит Гертруде.

А если точнее: Шекспир создал Корделию в укор Гертруде.

Безусловно, леди Макбет несравнимо коварней, лицемерней и безжалостней, однако верность Корделии зримо оттеняет неверность Гертруды. О КЛАССИЧЕСКОЙ АЗЕРБАЙДЖАНСКОЙ КОМЕДИИ

Шестью своими комедиями М.Ф.Ахундов заложил основу жанра, доселе не известного национальной литературе.

После Ахундова было написано достаточно много комедий.

Однако ни одна из них не достигла уровня "Гаджи Гара" или "Мусье Жордана"; исключение составляют комедии Узеира Гаджибекова "Не та, так эта" и "Аршин мал алан".

"Мертвецы" Дж.Мамедкулизаде определили новый - "постахундовский" этап развития комедии и привнесли в нее острые гражданские мотивы.

ВСТРЕЧИ, "ОРГАНИЗОВАННЫЕ" ТОЛСТЫМ

Встречи, организуемые Толстым для своих персонажей, являются фундаментальным приемом, основополагающей особенностью его художественно-эстетического метода.

Речь идет не только о такой судьбоносной встрече, как встреча Анны и Вронского, даже, к примеру, такая "малая встреча", как встреча Безухова с Каратаевым способна изменить судьбу человека.

Именно после встречи с Платоном Каратаевым перед нравственным взором Пьера открылся новый, ранее неведомый ему мир.

ИЛЬЯС ЭФЕНДИЕВ НЕ СМОГ БЫ ПИСАТЬ НА ДРУГОМ ЯЗЫКЕ

Я - в Москве. Вчера на "Таганке" повстречал Файко (6) (ему уже за восемьдесят, однако держится бодро, старости не поддается!) и пригласил его на обед в ресторан Центрального дома литератора.

Во время обеда он высказал следующую мысль:

- Если бы Ильяс Эфендиев писал на русском, то был бы известен во всем мире не менее Артура Миллера.

Я отвечал:

- Не исключено. Но если бы он писал на русском, то не был бы кем он есть - Ильясом Эфендиевым.

"ПРОИЗВОДСТВЕННЫЙ РОМАН"

"Производственный роман" не есть продукт только советской идеологии.

Вчера прочел роман Митчела Уилсона "Брат мой, враг мой" и обнаружил в нем все признаки "производственного романа", хотя здесь нет изображений колхоза, совхоза, трактора, нефтяной вышки, шелководства и хлопкоробства - их заменила тема науки, но все дело в том, что тема эта автору не навязана, он сам выбрал ее.

Как он с ней справился - это другой вопрос.

По крайней мере, в романе нет уродливых фигур, порожденных нормативными требованиями идеологии.

НРАВСТВЕННЫЕ МУКИ И КОМЕДИЯ. ВОЗМОЖНО ЛИ ТАКОЕ СОЧЕТАНИЕ?

Самой лучшей, чисто русской комедией я считаю "Свадьбу Кречинского", и самое интересное в связи с ней то, что Сухов-Кобылин (этот до сих пор по достоинству неоцененный в русской литературе драматург) написал эту комедию в условиях, когда он обвинялся в убийстве своей любовницы и ожидал ареста по этому обвинению, шло утомительное следствие, проходили тягостные судебные разбирательства, но еще более невыносимыми были нравственные муки, на которые его осудила верхушка общества, с которым он был связан теснейшим образом.

ПОЛИТИКА И ХУДОЖЕСТВЕННОСТЬ

Дней эдак пять-шесть назад Полад (7) сообщил, что ему в руки попалась великолепная комедия, и что, мол, мне она понравится непременно, и потому он дает мне эту комедию ("Чайная церемония пана сенатора" - имя ее автора, словацкого писателя, ничего не говорило мне) почитать.

Этой же ночью прочел комедию Ивана Стодола.

По жанру это политическая комедия, к чести автора следует отметить, что политика здесь не превалирует над художественностью, напротив, художественность смеется над политикой.

Дал ее почитать отцу. Вернул со словами:

- От произведения, в котором есть хоть самая малость политики, ничего хорошего ожидать не приходится!

ШЕКСПИР И ШИЛЛЕР, ИЛИ ЧУВСТВО И РАССУДОК

Общее место: Шекспир - драматург сильных чувств и страстей.

Шиллера тоже не упрекнешь в отсутствии богатого мира чувств, однако, если заполнить некую емкость чувствами и страстями Шекспира (конечно же, сделать это в реальности невозможно, речь идет об условной "лабораторной" операции), а затем проделать эту же манипуляцию с миром чувств Шиллера, то разница в объеме окажется весьма существенной. Для того чтобы заполнить емкость Шекспира, Шиллеру понадобится добавить в нее мир идей.

Судьбы Джульетты и Теклы совпадают и почти идентичны, любовь их одинаково глубока, но Джульетта вся соткана из чувств, в то время как чувства Теклы ограничены рассудком.

То же самое соотношение наблюдается и между Ромео с другим героем "Валленштейна" Максом Пикколомином.

Перевод с азербайджанского Вагифа Ибрагимоглу

Окончание следует ______________________

1. Мирза Ибрагимов был человеком начитанным и по-своему мудрым, способным, однако, как и большинство представителей своего поколения, не избежал влияния господствующего в то время вульгарного социологизма.

2. Впоследствии она была издана в сборнике "Мольер. Комедии". Баку, Гянджлик, 1995; вместе с комедией "Жорж Данден".

3. Русский поэт еврейского происхождения Абрам Плавник (1916-1979) был человеком начитанным, компанейским и сделал очень многое в деле перевода азербайджанской поэзии на русский язык. Несмотря на разницу в возрасте, мы были очень дружны.

4. Тимучин Эфендиев - мой брат, доктор филологических наук, профессор, ректор Государственного университета искусств.

5. В 1982 году в Азербайджанском академическом национальном драматическом театре была поставлена "Медея" Ж.Ануя, и я написал статью об этом спектакле ("Трагедия контрастов", газета "Бакинский рабочий", 4 сентября 1982 г.).

6. Алексей Михайлович Файко, известный русский драматург. Был другом Ильяса Эфендиева. Он перевел на русский язык произведение отца "Вешние воды", которое впоследствии было издано в Москве отдельной книгой (Ильяс Эфендиев. "Вешние воды". Москва, "Искусство", 1959 г.).

7. Незабвенный друг юности, ныне покойный Полад Меджнунбеков.