(Продолжение. Начало см."Зеркало" от 26 декабря 2009 г.)

Наконец, он решился нанести визит врачу. До сих пор Д. ни разу не обращался к психиатрам. Не было повода, хотя жена утверждала обратное: поводов было много и часто. И теперь он был в растерянности. Было от чего растеряться - во-первых, надо было найти хорошего специалиста, во-вторых, - знакомого, чтобы он сразу не принял бы Д. за сумасшедшего, выслушав его рассказ, и не стал бы говорить с ним как с малолетним идиотом, и, в третьих, - доброжелательного, а то ведь психи им надоели, и чтобы он не просто хотел отделаться от Д., а то еще пошлет его культурненько... Но в конце концов, такой врач нашелся - через знакомых, приятелей, товарищей, знакомых его знакомых (и все они желали знать: для кого понадобился психиатр).

Для одного дальнего родственника жены, - прочитал его мысль Читающий мысли, не успел Д. обдумать ответ.

- Для одного родственника жены, - покорно повторял Д. и от себя уточнял. - Для тещи.

Врач обладал располагающей внешностью...

Знает свое дело, - прочел у Д. в мозгу Читающий мысли, - Это он нарочно...

... и, несмотря на это, понравился Д. Принимал он в своем крохотном кабинетике в лечебнице для душевнобольных.

ArrayВряд ли такой кабинетик мог понравиться психам, у Д., например, тут же возникло ощущение, что его заперли в маленькую клетку(хотя клаустрофобией он не страдал), где даже ходить из угла в угол невозможно. Читающий мысли тут же зафиксировал эту бессмертную мысль давшего ему приют Д. Безукоризненно белый халат на враче сверкал и переливался, отдавая голубым от излишней чистоты, тщательно выглажен, так же, как и брюки, выглядывавшие из-под халата. Чистые, ухоженные руки, мягкое, бритое лицо, ясные, спокойные с затаенной доброжелательной улыбкой глаза. Такой вот врач сидел перед Д., учтиво поднявшись из-за своего столика для рукопожатия и знакомства. Потом рука Д. еще долго пахла дорогим одеколоном. Врач неторопливо, будто, кроме Д. у него не было других пациентов, дотошно расспрашивал его обо всем: о его жизни в последние годы, придерживается ли он определенного режима, о семье, работе, жене, сексе, об отношениях с людьми, самыми разными. Говорил ученые слова, сыпал латинскими медицинскими терминами, чтобы - и это угадывалось (и сразу же угадал Читающий мысли) - произвести впечатление. И производил.

- А как у нас с дефикацией? - спросил вдруг врач.

- У нас? - не понял Д.

- Желудок как работает? - пояснил врач.

- А, нормально.

- Это очень важно, - сказал врач, строго глядя на Д. поверх очков, будто сомневаясь в правдивости его ответов. - Бывает при частых запорах в организме накапливается говно и кидается в голову, в результате чего у индивида нарушается психика. И человек сходит с ума.

Последнее его высказывание было в таком разительном противоречии со всей предыдущей ученой, учтивой речью, что Д. показалось, что он ослышался. Но он решил промолчать. А врач продолжал внимательно наблюдать за ним поверх очков, как следят обычно за повадками душевнобольных, и Д. подумал, что если б врач не принимал его за больного, он не посмел бы его так нахально разглядывать, и его немного покоробил такой откровенно профессиональный взгляд. Но выбора не было. И не надо было обращать внимания на такие мелочи, хоть самолюбие его и было задето. И Читающий мысли тут же прочитал мысль Д. о том, что у него не было выбора. Убирайся к черту! - крикнул ему Д. про себя и замотал головой, будто прогоняя наваждение. Но, как оказалось, он произнес это вслух и достаточно громко...