(Окончание. Начало см. "Зеркало" от 28 июля 2012 г.)
Росло и Бакинское уездное училище. В 1846 году в уездном училище вместо 22 уже было 56 учащихся, и вместо 2, как в 1832 году, уже 5 учителей. Исправляющим должность штатного смотрителя (по нашему-директором) оставался титулярный советник Степан Иванович Городенский (его же подпись стоит на дарственной книге моему прадеду Зейнал Абдину). Кроме моего прапрадеда Мирза Абдул Рагима Имам-Алиева, появились законоучитель армяно-григорианского исповедания Месроп Захарьевич Асланов, учителя Бежан Егорович Хаджибадалов и Соломон Артемьевич Вартанов.
В 40-х годах для уездного училища в Баку было построено специальное здание, и часть учащихся, приехавших из других городов и сел Азербайджана, а также учащиеся из нуждающихся семей, могли жить при самом училище на полном пансионе, больше времени уделять занятиям. Это здание располагалось на форштадте, на самой ближней улице к крепости, которая впоследствии была названа Губернской (ныне ул.Низами). Позже в этом здании располагались прогимназия, гимназия и реальное училище (до переезда в новое здание на Николаевской улице - ныне Истиглалиййат), а с 1938 года - Институт геологии АзФАН СССР. Ныне на месте БУУ находится здание Международного банка Азербайджана и частично здание ISR Plaza.
При Бакинском уездном училище имелась библиотека, в которой находилось 746 книг, в несколько раз больше, чем в любом другом уездном училище Закавказского края.
После разрушительного шемахинского землетрясени 1859 года в Баку были переведены все губернские учреждения, в том числе 4-классное Шемахинское училище вместе со всеми учителями, и губернское училище в Баку стало 4-классным, а Бакинское 3-классное училище с учителями было переведено в Шемаху. В это же время Мирза Абдул-Рагим Имам Али оглы Алиев уволился из училища.
Новые сведения о первом учителе азербайджанского языка и шариата после его ухода из ББУ и о событиях полутора - вековой давности довелось узнать недавно из "Отчета об ученом путешествии по Кавказу и южному берегу Каспийского моря академика Б.Дорна", в котором приводятся неоднократные упоминания о моем прапрадеде Мирзе Абдул-Рагиме, помогавшем академику в исследованиях местных древних преданий и изучении языковых наречий иранского корня.
Борис Андреевич Дорн (1805-1881) - востоковед, академик Санкт-Петербургской академии наук, был профессором СПБ-ского университета и директором Азиатского музея. Он автор основополагающих трудов по истории, географии и этнографии народов Кавказа, в том числе Азербайджана. С сентября 1860 по июнь 1861 года акад. Б.Дорн путешествовал по Кавказу, Азербайджану и вилайетам Каспийского побережья Ирана, и между разъездами около 3 месяцев был в Баку. Главной его целью было исследование языков персидского корня, "изучение Гилянского языка в Реште, талышского языка в Лянкяране и татского языка в Баку, т.е. в тех областях, где эти языки находятся в употреблении", снятие снимков с древних надписей, приобретение рукописей, монет и других редкостей.
ArrayАкадемик Б.Дорн пишет:
"...в Баку я поручил уже давно здесь всем известному Мирзе Абдул-Рагиму, который занимал прежде должность мусульманского законоучителя при Бакинском уездном училище, собрать сохранившиеся в Баку народные предания и другие исторические известия и изложить все это на татском языке с персидским переводом. Между тем, сын Мирзы, Зейнал-Абдин, состоящий переводчиком при Бакинской таможне, взялся перевести по татски рассказы, изданные мною на персидском и мазандеранском языках." (стр 253).
Изучив в Реште гилянский язык и вернувшись в Баку 19 декабря 1860 года, акад. Б.Дорн пишет:
"...В Баку я занялся приведением в порядок бумаг и привезенных с собою материалов, преимущественно же стал изучать татский язык. Для последней цели некоторое время ежедневно посещал меня Мирза Абдул-Рагим" (стр. 265). И далее: "...Как о немаловажных источниках к изучению истории Ширвана должен я упомянуть о пяти персидских и двух турецких фирманах, из мечети над гробницею шейха Абу-Саид-Абуль-Хайра (сконч. в 440=1049 г.) в Баку, и о пятнадцати актах того же рода на персидском языке, из Биби-Гайбета (Биби-Эйбат-З.А.)-мусульманское священное место близ Баку, которые по моей просьбе списаны Мирзой Абдул-Рагимом" (стр. 266).
В Лянкяране акад. Б.Дорн в апреле 1861 года изучил талышский язык, собрал стихи, рассказы и замечания по грамматике на талышском языке. По пути в Дербент, проезжая через Губу, знакомится с генерал-майором Джафар-Кули-Агой, братом Аббас-Кули-Ага Бакиханова, труды которого, и в особенности "Гюлистани Ирам", высоко ценил. Джафар-Кули-Ага обещал Б.Дорну доставить посмертный труд своего брата по истории Кавказа, а также похлопотать на счет собрания восточных рукописей, оставшихся после покойного Аббас-Кули-Ага. Возвратившись в Баку 30 мая 1861 года акад.Б.Дорн пишет:
"...Вместе с художником Гиппиус отправился в Шихали (Шихово - З.А.), деревню в семи верстах от Баку, где покоится гробница мусульманской святой Биби-Гайбет. Мы сняли надписи, находящиеся на стенах строения, а мой спутник срисовал прекрасный вид самого места. История мусульманской святой Биби-Гайбет помещена в народных преданиях, собранных Мирза Абдул-Рагимом на персидском и татском языках." (стр. 280).
Как видно, Мирза Абдул-Рагим собирал народные предания, посвященные истории мусульманской святой в Биби-Эйбате, которые передал акад. Б.Дорну. Дорн пишет, что и записку Мирза Абдул-Рагима шейху Джеваду в Биби-Эйбат он передал в Азиатский музей. (стр. 291). Хотя собранные прапрадедом предания и другие исторические материалы до нас не дошли, но переданные Б.Дорну большая их часть отражена в трудах академика, которые изучали наши историки, в том числе проф. Сара ханум Ашурбейли, ссылающаяся на труды Б.Дорна.
По одной из версий предания, описанной С.Ашурбейли, во времена борьбы рода Курейшитов - правителей Мекки, со сторонниками пророка Мухаммеда, восьмой святой Имам Риза бежал со своим семейством, которое разъединилось. Дочь Имама и его сестра попали в окрестности Баку, поселились на месте Шихово, где и скончались. На месте погребения мусульманских святых - дочери и сестры Имама Ризы были построены гробница-усыпальница, считавшаяся священной, вместе с мечетью. У дочери Имама, Укейма ханум, был слуга Эйбат, похороненный тут же. Так как Эйбат называл Укейма ханум "биби", то и мечеть стали называть "Биби Эйбат", т.е. мечеть "тети Эйбата". После постройки мечети вокруг нее поселились шейхи, и деревню стали называть Шейхова или Шихово.
Главными результатами путешествия акад.Б.Дорна стали монография "Материалы к познанию иранских наречий" ч.1 и 2. СПБ 1860-1866 гг., труды "К изучению истории Ширваншахов", "История Ширвана при правителях и ханах (1531-1820), на основе фарсидских источников" - первые исследования в русском востоковедении по истории Ширвана. Кроме того, Б.Дорн привез в дар Азиатскому музею в Петербурге не только 15 рукописей на арабском, персидском, татарском (азербайджанском -З.А.), индийском языках, 50 персидских и турецких документов из Баку, Биби-Эйбата, Сальян и Мцхета, пособия по изучению мазандеранского, гилянского, талышского и татского языков, древние золотые, серебряные и медные монеты и письма, но и исторические материалы, списанные и собранные Мирза Абдул-Рагимом Имам Али оглы.
А.К.Бакиханов еще в 1832 году в обращении к главноуправляющему Закавказским краем барону фон Г.Розену предлагал, чтобы, наряду с русским и азербайджанским в училище изучался бы и персидский язык, "...ибо он по письменной части есть общий в большей половине Азии, и все книги и письменные сношения жителей нашего края производятся на персидском языке. Зная персидский язык, они смогут писать по-азербайджански, коим говорят. Если же кто выучится только азербайджанскому языку, тот будет чужд письменных народных сношений и книг". Однако ему было отказано, и, как видно, главноуправляющий Закавказским краем больше внимания уделял изучению в Бакинском училище армянского яэыка и армяно-григорианского итсповедания.
Вместе с тем, жизнь показала преимущества и прогрессивную роль изучения азербайджанцами письма и чтения как на родном языке, так и на русском, открывшем "окно в Европу". Вскоре были созданы учебники и учебные пособия на азербайджанском языке. К услугам учеников были представлены не только новейшие книги и печатные издания богатой русской литературы и науки, переводы европейских книг, но и книги, уже начавщие издаваться на азербайджанском языке, что было очень важно. Смотритель Шемахинского училища М.И.Сараджев составил "Хрестоматию" на азербайджанском языке. Л.Будагов и М.Макаров издали букварь и грамматику азербайджанского языка, М.А.Казем-Бек в Казани издал "Общую грамматику турецко-татарского языка", которой, несмотря на сложности, пользовались в училищах Закавказья. Постепенно появились учителя и учебные пособия и по светским дисциплинам на азербайджанском языке.
Мне довелось в юности видеть обширную библиотеку книг деда и прадеда на азербайджанском языке, в том числе 3 толстых тома Корана с детальными комментариями на азербайджанском языке в синем переплете (которые, в отличие от родителей, я, советский школьник, к сожалению, не мог читать из-за арабского шрифта), а также многие книги и редкие энциклопедические издания на русском языке. Многие из этих бесценных книг были уничтожены в 1948-50 годы - во время второй волны репрессий и "борьбы с космополитизмом".
Аббас-Кули-ага Бакиханов, выдающийся азербайджанский просветитель и ученый, до конца жизни помогал работе училища и поощрял изучение наук, получение знаний и светского образования детьми мусульман. Обращаясь к современникам и потомкам, он писал:
"Вникая в дела человеческие я убедился, что нет ничего прочного на земле, что богатство и власть подвержены потере, что высокое происхождение без личных достоинств в чужой земле остается неизвестным, а в своей причиняет стыд, и что только одна наука, проявившаяся в умственных произведениях, может доставать вам счастье на земле и продлить здесь наше существование по смерти".
Бакинское уездное училище 180 лет назад положило начало развитию светского образования в нашем городе. Из стен училища вышли первые выпускники, образованные люди, знающие светские науки, азербайджанский и русский языки. Новые веяния в образовании и науке сформировались в недрах старой культуры азербайджанского народа, это было началом расцвета культурной жизни Баку и Азербайджана, последующих десятилетий.
|
