В стране с неустоявшимися государственными институтами и отмечаемым некоторыми международными организациями высоким уровнем коррупции трудно управлять такими крупными финансами, как средства Государственного нефтяного фонда Азербайджана. Такое мнение в интервью "Туран" высказал глава Центра мониторинга общественных финансов Инглаб Ахмедов. Чтобы избежать коррупционных рисков, необходимы действенные механизмы контроля: от аудита до гражданского надзора, полагает эксперт.

При этом он отметил, что ГНФАР ежегодно подвергается аудиту со стороны известных компаний, и фонд сам по себе является эффективной структурой. Об этом свидетельствуют высокие места, отводимые ГНФАР в международных рейтингах, добавил Ахмедов.

Однако ГНФАР не является какой-то обособленной структурой, это часть государственной системы Азербайджана. Поэтому высокие рейтинги ГНФАР далеко не являются показателем эффективности и прозрачности проектов, финансируемых им. "В реальной жизни мы видим, что проекты, стоимость которых превышает миллиард долларов, порождают много вопросов", - считает эксперт.

К примеру, в таком дорогостоящем проекте, как водопровод Огуз-Габала-Баку, не ясно, какая государственная структура ответственна за его реализацию.

ГНФАР считает, что его ответственность заканчивается с момента объявления результатов тендера на исполнение проекта. Далее ответственность переходит к исполнителям проекта - АО "Азерсу" или турецкой компании ("Туран Хазинедароглу").

Однако есть серьезные и обоснованные сомнения в том, что "Азерсу" соответствует стандартам прозрачности и хорошего управления, полагает он.

Так, несмотря на превращение в АО, "Азерсу" остается скорее государственной организацией. При этом непонятны ее доходы и расходы. Неизвестно, проводится ли аудит, насколько рентабельна эта компания.

"Возникающие вопросы мы не можем адресовать ГНФАР, потому выходит, что у него нет полномочий, а "Азерсу" традиционно не отвечает на вопросы", - сказал Ахмедов.

Он считает неправильным сравнивать объемы средств, выделенных на проекты водопровода Огуз-Баку (всего 242 км) и транснационального газопровода Баку-Тбилиси-Эрзурум, в которые инвестированы примерно одинаковые суммы - около 1 млрд. долларов.

Эти проекты осуществлялись в разное время, и надо учитывать инфляционные процессы. Кроме того, увеличение средств на строительство водопровода Огуз-Баку может быть связано со сложностью рельефа. Однако, по мнению Ахмедова, чтобы не возникали подобные сомнения, общественность должна получать полную информацию.

Еще на стадии проектирования следовало бы провести общественные обсуждения, а далее обеспечить общественный мониторинг строительства и использования финансовых средств. При этом он напомнил, что при строительстве нефтепровода Баку-Джейхан международные организации, участники корпорации и иностранные банки, кредитующие проект, проводили встречи как с экспертами, так и общественностью, информируя о проводимой работе.

В то же время Ахмедов считает оправданным вложение крупных средств в развитие инфраструктуры. Международные организации ранее настаивали на управлении средств ГНФАР из-за рубежа, чтобы избежать "голландского синдрома". Однако глобальный кризис показал ошибочность этого подхода.

Чем держать средства в ценных бумагах за рубежом с 2-3-процентной доходностью, лучше реализовать инфраструктурные проекты, считает он.

ArrayОднако необходим многоступенчатый контроль над использованием этих средств.

В первую очередь контроль должна осуществлять Счетная палата, затем Министерство финансов, парламент и судебная система. Гражданское же общество само по себе не может проводить аудит, оно лишь может формировать общественное мнение вокруг них, отметил Ахмедов.

Безусловно, проблема в большей степени не в самом Нефтяном фонде. В ГНФАР аккумулируются средства, которые по решению правительства выделяются для реализации тех или иных проектов. Сам ГНФАР в ответе только за судьбу тех средств, которые, как выше отмечено экспертом, размещаются им в различных зарубежных фондах.

К сожалению, правительство рассматривает Нефтяной фонд в качестве дойной коровы. И дело не только в реализации за счет этого фонда дорогих инфраструктурных проектов. Дело в том, что более чем половина государственного бюджета формируется за счет нефтяных доходов. Это является ярким доказательством отсутствия эффективности в деятельности правительства. По сути правительство затыкает все дыры в бюджете за счет Нефтяного фонда.

Кроме того, необходимо учитывать и то, что Азербайджан активно использует средства Нефтяного фонда для внешнего инвестирования. На первый взгляд, это очень хорошо. Но, возникает вопрос: всегда ли при этом Азербайджан учитывает моменты, диктуемые международной обстановкой?

Например, буквально накануне Евросоюз ввел жесткие санкции в отношении Ирана, которые жестче санкций, принятых Совбезом ООН 9 июня. Пакет ограничений был утвержден в понедельник в Брюсселе главами МИД стран ЕС и вступил в силу с утра 27 июля, сообщил канал "Евроньюс".

Санкции охватывают широкую сферу деятельности, и в первую очередь нефтегазовую отрасль. В частности, введен запрет на инвестиции в эту область, а также на передачу технологий очистки нефти и сжижения газа. Евросоюз надеется таким образом вернуть Иран за стол переговоров по его ядерной программе.

"Наша цель, как я всегда говорила, - это убедить иранских лидеров, что в их же интересах вернуться за стол переговоров. Санкции - это не конечная наша цель", - сказала глава европейской внешней политики Кэтрин Эштон.

Пока в Брюсселе утверждали санкции, иранские власти направили свой официальный ответ на вопросы Венской группы относительно ирано-турецко-бразильского соглашения об обмене ядерного топлива. О готовности Тегерана вести обмен на условиях этого соглашения говорил вчера в Стамбуле глава иранского МИД Манучехр Моттаки. Однако ЕС это не удовлетворяет. Брюссель требует возобновить переговорный процесс в рамках "шестерки" и допустить экспертов МАГАТЭ на все ядерные объекты Ирана.

Эксперты отмечают, что Иран не обладает необходимым технологиями и оборудованием для разработки богатых нефте- и газовых месторождений. Кроме того, в Иране мало предприятий по переработке добываемой нефти. Так, в этой стране существует дефицит на бензин.

Стоит отметить, что Азербайджан сотрудничает с Ираном в нефтегазовой отрасли, и новые ограничения могут повлиять на это сотрудничество.