(Продолжение. Начало см. "Зеркало" от 21, 28 мая и 4 июня 2011 г.)

* * *

Тучи над молодой семьей стали сгущаться в 1912 году. Как отмечалось выше, в этом году, понимая необходимость участия в политической жизни на родине, Насиб бек вернулся в Гянджу. Скоро он был избран членом городской управы, тесно сотрудничая с передовыми людьми, делал все возможное для поднятия национального духа своих сограждан.

Шафига ханум, как всегда, была рядом с мужем. Правда, половина ее сердца всегда оставалась в Крыму, с отцом. Исмаил бек тяжело болел. Он больше, чем когда-либо, нуждался в заботе. Присутствие любимой дочери решило бы многие проблемы. Однако он не хотел разлучать молодую пару. Несмотря на недуги, он, как всегда, находился при деле. Жил новыми планами. В письме Насиб беку от 14 сентября 1912 г. писал о намерении с нового года превратить "Тарджуман" в ежедневную газету. Интересовался его мнением, выражал уважение зятю.

Удар, как это обычно и бывает, пришелся с неожиданной стороны.

ArrayОбнаружилась супружеская измена Насиб бека. Оказалось, что в период жизни то в Гяндже, то в Бахчисарае, в родном городе он втайне от законной супруги заключил кябин (религиозный брак) с молодой, красивой и интеллигентной женщиной по имени Эйнулхайат и начал жить как бы двойной жизнью. Шафига ханум знала эту женщину, даже дружила с ней. Наверное, с точки зрения законов шариата можно было бы и не считать этот поступок мужа предосудительным. Возможно, любая другая женщина, будь она на месте выросшей в семье Исмаил бека Шафиги ханум, закрыла бы глаза на необдуманный шаг мужа, подумав, что все мужчины одинаковы, что это доля многих мусульманских женщин...

Шафига ханум, несмотря на любовь к мужу, не была намерена простить ему обычную для всех мужчин слабость. Это был не только удар по ее женскому самолюбию. Она считала супружескую неверность Насиб бека предательством шести лет совместной жизни, ударом всем совместным планам и мечтаниям.

Узнав об измене, она тут же решила: так жить нельзя. В то же время Шафига ханум не собиралась посвящать больного отца в свои семейные дела, усложнять его и без того трудную жизнь. Поэтому начала заранее готовить Исмаил бека к мысли о возможном возвращении в Бахчисарай. Были придуманы мотивы, столь же древние, как и сами семейные отношения: свекровь не уживалась с ней! Следовательно, не исключается возможность некоторое время жить в отцовском доме.

Сначала она отправила в Бахчисарай детей. Исмаил бек, не ведая о подоплеке событий, был только рад внукам. Радость сквозит и в письме, отправленном дочери: "Дети ужасно здоровы и красивы. Каждое утро они все переворачивают вверх дном в моей комнате. Пока не прогоню их, не могу сесть за работу. Ниязи спит днем два часа. Зохра же вовсе не хочет замыкать глаза". В конце письма Исмаил бек шутя посылал привет "старой ведьме" ("джаду гары"), не теряя надежды на улучшение отношений со свекровью. Он и представить себе не мог, насколько все серьезно.

В конце 1912 года Шафига ханум навсегда возвращается в Крым. Перенесенные страдания оставляют глубокий след в ее душе. Она была измучена как физически, так и нравственно. Усилилась болезнь, первые признаки которой выявились летом 1910 года в Гаджикенде. Она неоднократно отправляется во внутренние губернии России, в Саратов и Аксеновку, для лечения кумысом. В этот тяжелый период жизни больной отец и дети помогли ей собрать волю в кулак.

Что касается Исмаила Гаспринского, то он, видимо, до конца своих дней так и не почувствовал душевную драму дочери. Семейная пара официально не разводилась. Может быть, поэтому Исмаил бек все воспринимал как временную размолвку.

Весть о том, что тесть находится при смерти, заставила Насиб бека срочно приехать в Бахчисарай, не задумываясь о возможности холодного приема...