Завершился визит госсекретаря США Хиллари Клинтон по странам Южного Кавказа. Можно подводить итоги. Главный вывод, притом не совсем приятный, состоит в том, что регион не рассматривается со стороны США как цельная политико-экономическая единица, несмотря на общность географического фактора. Проще говоря, на данном этапе Вашингтон не может реализовать в отношении Южного Кавказа некую цельную политику по той простой причине, что сами страны региона не объединены общими целями и ценностями. И, как следствие, Вашингтону в этих странах приходится решать разные задачи, учитывая не только геополитические, глобальные экономические, но и внутриполитические реалии.
Начну с группы геополитических проблем, которые имеют экономическую составляющую и являются главным препятствием перед формированием Южного Кавказа как цельной политической, экономической единицы. Если сказать одним предложением, то этим препятствием является фактор присутствия России в регионе, а если быть точным, стремление Москвы любой ценой сохранить Южный Кавказ в сфере собственного монопольного влияния. Существующие в регионе территориально-этнические конфликты являются важным инструментом реализации этой политики.
До августа 2008 года Россия в той или иной степени имела полный набор геополитических рычагов влияния на все страны Южного Кавказа. Однако после августовской войны ситуация несколько изменилась. Как ни странно, с геополитической точки зрения после оккупации части территории Грузии Россия полностью потеряла геополитические рычаги влияния на внешнюю политику Грузии. Территориально-этнические конфликты в Грузии вообще перестали быть проблемой официального Тбилиси. Если эти проблемы когда-нибудь и будут разрешены, это произойдет не на уровне Грузия-Россия, не говоря уже о формате Грузия-Абхазия и Грузию-Южная Осетия. Поэтому Грузия может определять собственную внешнюю политику без всякой оглядки на эти конфликты и на Москву.
Как показали последние события, и особенно итоги встречи Х.Клинтон, внешняя политика официального Тбилиси больше не угрожает Грузии внутриполитическими потрясениями. На политической арене место крайне оппозиционного, однако не просто пророссийского, а пропутинского объединения политических сил экс-спикера Нино Бурджанадзе заняла не менее оппозиционная, но прозападная коалиция партий "Грузинская мечта", возглавляемая миллиардером Бирдзиной Иванишвили. Лидеры этой коалиции во время встречи с Х.Клинтон однозначно заявили, что они, как и нынешний президент Михаил Саакашвили, выступают за продолжение внешней политики, предполагающей интеграцию Грузии в евроатлантическое пространство, и прежде всего в НАТО.
Таким образом, можно предположить резкое снижение влияния пророссийских сил даже на ту часть грузинского электората, которая крайне оппозиционно настроена в отношении М.Саакашвили, и которая ради смены власти готова была поддержать кого угодно. Создавая новое, крайне оппозиционное объединение, США, по сути, застраховали себя от смены внешнеполитических ориентиров в случае смены власти в Грузии.
В результате геополитических изменений, произошедших в регионе по итогам пятидневной войны 2008 года, и Армения перестала быть надежным "форпостом" для России.
ArrayИ дело не том, что она потеряла значимость для России. Москва в среднесрочной перспективе еще долго будет нуждаться в таком "форпосте", позволяющем ей в случае необходимости дестабилизировать ситуацию в регионе и лишающем Азербайджан возможности однозначного внешнего геополитического выбора. Однако в новой геополитической ситуации подобные взаимоотношения с Россией не устраивают Армению. Отсутствие ясной перспективы вследствие отсутствия общей границы с Россией, соседство с трех сторон с государствами, региональные геополитические и экономические интересы которых, мягко говоря, не совпадают с российскими, а с одной стороны - с государством с сомнительным будущим в среднесрочной перспективе, то есть Ираном, принуждают Армению к поиску новых коммуникаций, связывающих ее с остальным миром.
Таким образом, карабахский конфликт на данный момент является единственным серьезным препятствием на пути превращения Южного Кавказа в цельную геополитическую и экономическую единицу с ясными и четкими внешнеполитическими ориентирами. Не будь карабахского конфликта, Армения давно отказалась бы от пророссийской ориентации и присоединилась бы к азербайджано-грузинскому прозападному тандему. Тут еще раз отмечу, что речь идет о совпадении геополитических и экономических интересов, а не ценностных ориентиров.
Поэтому не случайно, что возможности урегулирования карабахского конфликта, особенно в рамках Минской группы ОБСЕ, все чаще подвергаются критическому анализу на Западе, прежде всего в США.
"Превратится ли замороженный конфликт в горячий?" - такова была тема обсуждений лучших аналитиков США по Южному Кавказу в вашингтонском Центре Вудро Вильсона 5 июня. Участники дискуссии выразили глубокую озабоченность в связи с нарушениями прекращения огня и обострением на границе Армении и Азербайджана. Это стало самым серьезным обострением за последние годы.
Уэйн Мерри, научный сотрудник Американского совета по внешней политике, считает, что война "не только идет, но и воспринимается как нечто положительное". Минская группа не в состоянии предотвратить это. "Посредники не ведут переговоров: обе стороны - Азербайджан и Армения - блокируют их работу, и пришло время перейти от посредничества к силовому арбитражу", - заявил Мерри.
Новый конфликт не будет повторением 1988 года, это будет быстрее и смертоноснее, учитывая военные приготовления. Поэтому разрушений будет больше, чем ожидается. Новая война также вовлечет региональных игроков: Турцию - для Азербайджана, Россию - для Армении. "Конфликт не ограничится только этим регионом и будет распространяться", - добавил он. "Нужна сильная рука старшего брата, чтобы решить вопрос", - сказал он, имея в виду, что Азербайджан не пойдет на эту акцию без участия Турции.
Другой участник дискуссии, Томас де Ваал из Фонда Карнеги, сказал, что десятки людей гибнут каждый год, так что это не замороженный конфликт. Недавние события лишний раз доказывают это. Различные мировые лидеры безуспешно пытались решить этот конфликт. Внешние силы не проблема, вопрос уходит корнями в прошлые века, с появлением границ соседи - армяне и азербайджанцы - не смогли ужиться. Баку находится на экономическом подъеме и имеет вес в мире, этот процесс будет длится еще 10-20 лет.
Де Ваал и Мерри считают, что Турция может нормализовать отношения с Арменией и дать положительный пример для Нагорного Карабаха, "но Турция должна сделать первый шаг", однако Анкара и Ереван остаются непримиримыми, и это неправильно. Мерри полагает, что Минская группа ОБСЕ "должна быть переделана".
Чарльз Кинг, профессор международных отношений в Джорджтаунском университете, отметил, что международное сообщество должно сделать все, чтобы все поняли, что никто не выиграет от возобновления конфликта. Кинг также полагает, что Минская группа не решит проблему. Аналитик считает, что карабахский конфликт - это не территориальная проблема, а проблема отчуждения между армянами и азербайджанцами.
Все верно. Автор этих строк не раз отмечал, что МГ ОБСЕ, несмотря, а может быть, именно из-за создания института сопредседательства в лице ведущих держав мира, в принципе не способна добиться урегулирования карабахского конфликта. Но не потому, что, как утверждают американские эксперты, конфликтующие стороны, то есть Армения и Азербайджан, "блокируют" деятельность сопредседателей МГ ОБСЕ. Дело в том, что подобные коллективные форматы, выступающие в роли "послов доброй воли", сформированные из числа ведущих государств мира, имеют шанс на успех в урегулировании конфликта только в одном случае - если геополитические интересы посредников в отношении региона конфликта полностью совпадают. Только тогда они могут выступать как единая команда и способны в крайчайшие сроки "уговорить", проще говоря, "склонить" конфликтующие стороны к миру, притом на любых условиях...
|
