Региональное значение самого большого озера на Земле в силу не только различных энергетических проектов и геополитического месторасположения, но и корректировки геостратегических парадигм заметно приобретает совершенно качественно новую весомость. Динамика различных общемировых событий и процессов, если и не напрямую, то все же даже и косвенно влияя на политический, стратегический и экономический "статус", хоть и некоторым образом упираясь в правовое определение в его эксплуатации, все же позволяла нам до сих пор говорить о нем, больше исходя из формата глобальных измерений.

В то же время, несмотря на серьезных "геополитических игроков и центры" в классическом западном определении, события вокруг Каспия все более самоуглубляются, несколько изолируясь в региональные масштабы. Если раньше основными серьезными игроками на данном пространстве считались исключительно Россия и Иран, то все же потенциальные возможности трех других новых суверенных субъектов оценивались очень высоко. Перспективно и Казахстану, и Азербайджану, и Туркменистану каждому в отдельности предписывалась роль самостоятельных "центров тяжести" в различных, тогда еще предполагаемых сценариях.

Изначально противопоставляя их будущее развитие желанию установить неогегемонию в неизбежных реалиях, учитывалось значительное количество факторов: от общих культурно-этнических ценностей до взаимодополняющих политических и экономических интересов.

В дальнейшем, как мы убедились, все же "культурно-этнические ценности" были категорично вытеснены иными, более "влиятельными" интересами. А ожидаемо появившиеся новые "неместные" игроки хотя и по целому ряду причин не смогли полностью склонить "чашу весов" в свою сторону, но способствовали утверждению новейшего статус-кво, раздражающего как в большей мере нашего северного соседа, так и в неменьшей - южного. Правда, о крепком, пусть и неофициальном, однозначном союзе или блоке трех тюркоязычных республик против той же России или Ирана говорить не приходится и на сегодняшний день. В некоторых вопросах - скорее даже и наоборот.

Проблема все в тех же пресловутых "вечных интересах" каждого. Азербайджан, сразу натолкнувшись на "непонимание" Ирана и Туркменистана его концепции относительно юридического статуса, быстро договорился в данной плоскости с Россией и Казахстаном. Опять же как Азербайджан, так и Казахстан с Туркменистаном довольно прагматично решили до поры до времени не конкретизировать свои внешнеполитические ориентиры. Казахстан, вообще связав себя с Россией военными и экономическими узами (пусть продолжительность и эффективность этого сомнительного "братства" воспринимаются многими весьма неоднозначно), не только в какой-то мере противопоставил свою позицию нашим интересам. Плюс инициатива официального Казахстана о едином "евразийском доме" тоже трактуется по-разному.

"Уязвимость" Азербайджана, усугубляющаяся в данной "интересной истории", во-первых, нагорно-карабахской проблематикой, во-вторых, исторически-эмоциональными отношениями с Ираном, и, в-третьих, его сугубо многовекторной внешней политикой, конечно же, неизбежна и в обозримом будущем труднопреодолима. Некоторые эксперты и журналисты в попытках Туркменистана усилить свое военное присутствие в бассейне Каспийского моря узрели некоторый отход от его "популярной" нейтральной позиции.

Просто пока трудно прогнозировать, какие именно цели и намерения стоят за всем этим. Только нам так или иначе все же придется "держать ухо востро", так как, если новый Туркменбаши и выглядит предпочтительнее предыдущего в конструктивных переговорах, все же "спорные" месторождения все еще на повестке дня.