(Продолжение. Начало см. "Зеркало" от 19 декабря 2009 г.)

Не имевший никакого недвижимого имущества в Баку Гасан бек обитал на квартире, снятой редакцией газеты. Эта шестикомнатная квартира находилась вблизи мечети "Тезе-пир", на улице Старая Почтовая (ныне улица И.Тагизаде - В.Г.), в одном из "доходных" домов, принадлежавших Г.З.Тагиеву. "Квартира эта была связана с его газетной работой, являлась, так сказать, некоторым плюсом к его заработной плате" (Н.Байздренко).

"Здесь мы занимали шесть комнат, постоянно наполненных посторонними людьми, обедающими и ночующими у нас. Обычно это были либо бесчисленные гости, либо крестьяне, приезжавшие в Баку по своим делам к папе", - вспоминала его дочь Гарибсолтан Меликова.

По воспоминаниям той же Гарибсолтан Меликовой, в этой квартире гостили в те времена очень модный русский писатель М.Горький и не менее знаменитый певец Федор Шаляпин; на семейном торжестве, устроенном Гасан беком, Шаляпин даже исполнил несколько классических русских романсов.

Как помнят современники, Гасан бек также устроил у себя в квартире пансионат. Здесь его супруга Ханифа ханум Меликова занималась подготовкой азербайджанских детей к экзаменам в школах и гимназиях. Бывали времена, когда число проживавших и причащавшихся к знаниям ребят доходило до десяти человек. Словом, не квартира, а маленькая школа...

28 ноября 1907 года, в среду, в 11 часов утра, в этом доме Гасан бек навеки смежил глаза. За день до смерти он, невзирая на все протесты семьи, в последний раз посетил редакцию "Каспия", большую часть дня провел там, - будто прощался.

Первой отозвалась на тяжелую утрату газета "Иршад", издававшаяся под редакторством Ахмед бека Агаева. В 121-м номере газеты за 29 ноября была опубликована краткая биография Зардаби. В некрологе, подписанном инициалами Э.С-заде, автор охарактеризовал Гасан бека как "личность, известную всему кавказскому джамаату и мусульманам России", и как "отца журналистов".

В том же номере была опубликована небольшая статья учителя Шейхзаде под названием "Кончина". А в примечании "От редакции" говорилось: "Кончина венца и предводителя нашего просвещения и науки, побудителя нашего национального чувства и теперь забытого нашей беспамятной нацией, после мучительной болезни опочившего в нужде и бедности, вольнолюбивого, народолюбивого, доблестного Гасан бека Меликова повергла нас в столь глубокую печаль и скорбь, что сегодня мы не в состоянии написать еще что-либо о покойном..." Далее сообщалось о решении местной интеллигенции организовать похороны на общекавказском уровне, с привлечением "ученой и образованной" публики.

29 ноября, начиная с утра, в квартиру Гасан бека начался в полном смысле слова поток народа. "На похороны собралось такое множество людей, что, казалось, тут собрался весь город" (Г.Меликова). С первых же минут стало ясно, что завещание Гасан бека о том, чтобы похороны были обставлены просто, без торжественности, не будет выполнено.

Array"Традиция и высокое уважение к почившему взяли верх, и общество не могло выполнить волю покойного, чтобы хоронили его просто, без всякой торжественности", - писала газета "Каспий" в редакционной статье "Похороны Гасан бека Меликова" 1 декабря 1907 года.

"В комнату беспрерывно вносили венки - вспоминала Гарибсолтан ханум. - Они были окаймлены широкими лентами и начертанными на них словами утешения. Было так много венков, что их и прибрать было невозможно".

Со смертью Гасан бека муж его старшей дочери Пери ханум - А.Топчубашев - оказался в положении аксакала-старейшины не только своей семьи, но и очага Меликовых. Но, так как в те скорбные дни Алимардан бек находился в Петербурге, где руководил особым Бюро помощи, организованным при Мусульманской фракции III Государственной думы, заботы по организации похорон Зардаби взяли на себя Ахмед бек Агаев, Гара бек Гарабеков, Али бек Гусейнзаде, Мамед Эмин Расулзаде, Гашим бек Везиров и другие известные представители интеллигенции, ведущие деятели национальной печати и просвещения. В организации похорон принимали также активное участие Бакинская дума, просветительские общества "Ниджат", "Нашри-маариф", редакция "Каспия", работники других газет и журналов, издававшихся на русском и азербайджанском языках, учителя, студенты.

Хотя по мусульманским обычаям покойник, как правило, предается земле в день смерти, учитывая массовость желающих проститься с Гасан беком и множество намеченных мероприятий, похороны назначили на 30 ноября, пятницу, считающуюся особенно значимой в исламском мире.

В тот день с утра Старую Почтовую улицу, где жил Зардаби, и окрестные кварталы заполнил народ, люди разных национальностей. Правда, большинство составляли азербайджанцы, но пришли отдать последний долг и представители других конфессий и национальностей.

Поминальную молитву предстояло совершить в мечети Касум бека. Эта мечеть, сооруженная в 1896 году по проекту зодчего Мешади Мирзы Гафара Исмайлова на бывшей Карантинной (ныне улица Ази Асланова), имела выход на одну из основных бакинских магистралей - улицу Базарную (в советское время - улица Гуси Гаджиева, ныне проспект Азербайджан). От квартиры Зардаби, на всем протяжении последнего пути покойного, до мечети Касум бека, далее по Базарной до редакции "Каспия" (ныне сквер имени Сабира) по обе стороны дороги выстроились учащиеся всех русско-мусульманских школ в Баку (в ту пору в городе действовали одиннадцать таких школ, основанных Гасан беком). К ним присоединились и учащиеся - мусульмане реального училища под руководством директора И.В.Депревера.

Это была хорошо продуманная символическая акция. Обычно во время похорон выдающихся личностей выстраивается почетный воинский караул. В те времена в Азербайджане, разумеется, не было своей национальной армии, хотя и были знаменитые генералы - азербайджанцы, служившие в рядах российской императорской армии. С другой стороны, Зардаби с полным основанием можно было считать, образно говоря, полководцем корпуса национального просвещения. И учителя, и учащиеся считали для себя честью стоять в "почетном карауле" на протяжении всего последнего пути великого подвижника.

"В комнаты вносили все новые и новые венки, увитые широкими траурными лентами со скорбными надписями" (Г.Меликова). Венки - в несметном количестве - разложили вдоль стен квартиры.

Из корреспонденции "Похороны Гасан бека Меликова" в "Каспии" узнаем, что на церемонии похорон "учителя-мусульмане возложили серебряный бивуар с биографией покойного, мусульманская драматическая труппа - серебряную лиру, газета "Иршад" - в золотой раме сохранившийся старый номер первой в Закавказье азербайджанской газеты "Экинчи", которую создал покойный, гимназисты-мусульмане - огромный портрет покойного в траурной рамке и др.".

Конечно, все эти атрибуты были нехарактерны и неожиданны для традиционных мусульманских обрядов похорон, особенно в те дни. То, что проводы в последний путь Гасан бека Зардаби, внесшего в общественно-культурную жизнь столько нововведений, были организованы именно в таком духе, можно считать выражением высокой признательности и благородной любви к его личности и его деяниям.

В 10 часов утра тело покойного в сопровождении представителей интеллигенции и высшего духовенства было доставлено в мечеть Касум бека. Толпа заполонила не только подворье и помещение храма, но и прилегающие улицы. Здесь под руководством казия Бакинской губернии, первого интерпретатора Корана на азербайджанский язык Мир Мохаммеда Керимаги и именитых богословов города было совершено отпевание покойного, прозвучали молитвы за упокой души.

Первый многолюдный митинг также был проведен во дворе мечети. Редактор газеты "Иршад" Ахмед бек Агаев в качестве неофициального руководителя "похоронной комиссии" произнес прощальное слово на азербайджанском языке, а известный врач и общественный деятель Кара бек Карабеков - на русском. Затем выступили начальник Бакинской городской управы Н.В.Раевский, редактор журнала "Фиюзат" Али бек Гусейнзаде, от имени общества "Ниджат" - М.Э.Расулзаде, от имени священнослужителей - Ахунд Молла Ага Казизаде, от имени учителей - М.Х.Эфендиев, от имени общества "Нашри-Маариф" - И.Меликов (отец известной французской ориенталистки Ирен Меликофф - В.Г.), от имени бакинской грузинской диаспоры - М.А.Насадзе.

Ахмед бек Агаев, блестящий оратор, очень живо и убедительно описал жизненный путь Зардаби и его заслуги перед нацией: "Ровно 50 лет назад, то есть во времена, когда в Кавказских краях даже не брали в толк, что это за материя - наука, Гасан бек отправился в город Москву и приложил усердие, чтобы получить там образование, затем вернулся в Бадикубе (Баку - В.Г.) - в свой край. Чем же он занялся, вернувшись в Бадикубе? Захватыванием доходных мест? Добыванием богатства? Титула, славы, денег?... Нет же! Нет! Учительствованием - дабы избавить своих единородных соплеменников от невежества и тьмы, в которой они погрязли!.."

И что снискал Гасан бек бескорыстным служением? А.Агаев в своей речи, сопровождавшейся горестными возгласами и слезами, ответил и на этот вопрос: "Прежде всего - порицание и хулу, которые мы учиняли ему; бедность и обнищание! Стоило ему открыть рот, как мы укоряли его: держи язык за зубами! Помалкивай! Ты беден! Ты сир! То есть мы корили его за то, что он тратил время на безвозмездное служение нам, нации, вместо того чтобы заняться зарабатыванием денег. Но этот мученик, этот подвижник нации, не отступившись ни перед какими нашими укорами, уколами, продолжая следовать по избранному пути с удивительным постоянством, посвящал все усилия делу пробуждения нации, служения народу своему..."

В речи Кара бека Карабекова, произнесенной на русском языке, для многочисленных представителей других национальностей, участвовавших в церемонии, был воспроизведен впечатляющий портрет Зардаби во всей масштабности и многогранности его деятельности. Оратор отнес к великому подвижнику пушкинские слова о Ломоносове. "Он создал первый русский университет. Он, по сути, был нашим первым университетом", - перефразируя эти слова Пушкина, К.Карабеков охарактеризовал Зардаби как не только первого азербайджанца - выпускника университета, но и как "первый университет азербайджанского народа"..