(Окончание. Начало см. "Зеркало" от 26 июня 2010 г.)

События усложнялись тем, что настал день, когда Кямале необходимо было представить Хиджран Надира Самедовича. К вечеру мать позвонила дочери с просьбой навести порядок в комнате, что она, возможно, придет не одна, Хиджран удивленно спросила:

- А с кем ты придешь?

- Не отгадаешь, - загадочно ответила Кямаля.

Гостя с матерью девушка встретила ревностно, пытаясь скрыть свои чувства и навернувшиеся слезы. Надир Самедович все чаще стал наведываться к ним, и Хиджран иногда чувствовала себя в однокомнатной квартире лишней, ей приходилось удаляться к подружке или к соседке, что жила напротив. Как-то глубокой осенью с ночи завывал ветер, и сильный ливень хлестал по стеклам окон. В такую сырость на улицу выглядывать не хотелось, усесться бы удобней в кресле с книгой и не отвлекаться на телефонные звонки, но женщине пришлось встать на звонок в дверь. У порога стояла вся продрогшая и мокрая соседская девочка Хиджран.

- Заходи, - сказала соседка.

Девочка вошла в прихожую, стряхнула крупные капли дождя с болоньевого пальто и посмотрела исподлобья на соседку.

- Раздевайся, дорогая. Повесь мокрое пальто и проходи в комнату, погрейся.

Хиджран медленно разделась и, оглядываясь, прошла в теплую комнату, в углу горел камин, а на нем сопел маленький чайник. Хозяйка налила для девочки чаю и сама уселась в кресло.

- Ну, пей, пока чай горячий, - ласково проговорила она.

Но девочка подошла к окну, где струи дождя образовывали ручейки, и стала всматриваться через него в окно своей квартиры. В какой-то миг выключили свет в комнате напротив, и девушка, злясь на гостя, которого мысленно называла "стариком", быстро попрощалась с соседкой, не прикоснувшись к чаю, стремглав одевшись, убежала домой. Она, нажав пальцем на звонок, не убирала его продолжительное время. Наконец, дверь открылась, и взволнованная Кямаля с удивлением спросила:

- Кто за тобой гонится?

- Я думала, ты волнуешься, что я задержалась, - придумала оговорку Хиджран.

Надир Самедович второпях оделся и исчез. В последнее время девушка замечала неординарное состояние матери и однажды случайно подслушала ее разговор с подругой, где Кямаля произнесла незнакомое дочке слово "токсикоз". Оказалось, Всевышний, услышал молитвы Кямали, которая долгие годы мечтала стать матерью, ее забота, внимание и любовь к Хиджран не уменьшали желания ощутить чувства материнства.

Пришел долгожданный момент в судьбе женщины.

ArrayВ свои уже немолодые годы она впервые поднесла к груди крохотного сына, ощутив бесконечную радость и мгновения боли.

Жизнь же в семье кардинально изменилась. Кямаля с сыном Арзу переехала к Надиру Самедовичу, одновременно стараясь чаще наведываться к дочке. Девушка порой оставалась одна и сама решала, как провести и организовать свое время, но размышления и тоска по материнскому теплу и ласке, которые она постепенно утрачивала, с некоторых пор приводили ее в нервозное состояние. Она теряла контроль над собой, становилась заносчивой, нередко пропуская занятия в школе. А время неумолимо шло, и приближались экзамены в 10-м классе, где она училась. Директор школы была в курсе ее семейных неприятностей и, несмотря на строгий характер (ее называли между собой педагоги-коллеги "диктатор"), все же пошла на уступки девочке, и Хиджран получила неплохой аттестат об окончании школы. Но в институт она не собиралась поступать, как ее одноклассники, так как решила серьезно заняться увлекаемым делом в кружке изобразительного искусства. Однако утро начинала с работы на почте, разнося телеграммы адресатам.

Дни ее приобрели новизну, и жизнь пошла по новому руслу, Хиджран стала изучать искусство замечательных мастеров Древней Греции и эпохи Возрождения, узнавала, как работали художники над гравюрой и мозаикой, и многое другое. Главным же занятием были наброски с натуры, она зарисовывала все, что привлекало ее внимание, сохраняя эскизы, бесконечно просматривая какие-то детали, подрисовывая. Эти часы работы пригодились ей при дальнейших задумках. Вечерами в телефонном разговоре она мыслями делилась с Кямалей, которая разделяла ее увлечение и финансировала покупку различных атрибутов искусства. Мать предполагала, что девушка повзрослела, и нет необходимости в излишнем ее назидании, себя полностью посвящая малышу Арзу, не доверяя его нянечкам. Надир Самедович же, наблюдая за этой идиллией, был доволен и счастлив, что приобрел семью. Семейные обстоятельства, в которых оказалась Хиджран, сделали ее человеком свободным, и постепенно круг знакомых расширялся за счет людей искусства и литературы. Она была девушкой видной, стройной, а крупные карие глаза, светящиеся ее внутренним миром, нередко заставляли прохожих обращать на них внимание. О поклонниках, естественно, она скрывала в разговоре с матерью.

Спустя 20 лет многое изменилось в судьбе каждого из них. Они проживали свою долю, полную суеты, финансовые затруднения, болезни, но и не избежали в своей судьбе судебного разбирательства, которое принесло им немало тревожных моментов и неприятностей, и в результате они обрели душевную гармонию. Естественно, были радости и успехи в их жизни.

Сына Арзу мать баловала, и он тратил родительские деньги на сабантуйчики и на бесчисленных поклонниц. Завершив учебу в школе, в списках, поступивших в институт на автомобильный факультет, себя не нашел. По возрасту его призвали в армию, и он уехал служить во флоте в порт Керчь. Со службы Арзу отправлял родителям длинные слезные письма - жалобы на тяжелые условия, на палочную дисциплину, на холода, да и на все замечания командира, которые были ему не по нраву. Все эти три года службы родители с нетерпением и тоской ожидали его возвращения, но время демобилизации словно отодвигалось все дальше. Со дня Указа Верховного главнокомандующего о демобилизации Кямаля вздрагивала от каждого звонка в дверь, подбегая к ней, но, увы, то почтальон газеты принес, то соседка постучалась разузнать о новостях, и так долгие дни ожидания Арзу тянулись будто резина. За последнее время что-то сердце стало пошаливать у нее, и однажды, напившись успокоительных микстур, вздремнула в кресле. Удивительный приснился ей сон: во дворе горел костер, а она будто спускалась по лестнице в белом одеянии, и неожиданно из пламени появился Арзу..