"Полной деоккупации не будет, пока существует Армения",
|
- считает российский политолог Федор Лукьянов
Четверг, 05.08.2010
|
размер шрифта |
|
|
|
Какой видится ситуация на Южном Кавказе из России? С этим и рядом других вопросов мы обратились к главному редактору журнала "Россия в глобальной политике" Федору Лукьянову.
Справка. Федор Лукьянов - политолог, журналист-международник. Начал свою деятельность в редакции иновещания Московского радио. Затем работал в газете "Сегодня", после занимал должность заместителя главного редактора газеты "Время новостей". В 2002 году Лукьянов возглавил журнал "Россия в глобальной политике". Учредители журнала - Совет по внешней и оборонной политике, РИА "Новости", газета "Известия", Российский союз промышленников и предпринимателей.
- Южный Кавказ нельзя рассматривать в отрыве от общемировой ситуации. Конечно, в регионе есть ярко выраженная собственная специфика и история, но сегодня все это подвергается воздействию глобальных процессов. Собственно, и российско-грузинская война, которая имела локальные корни, в то же время стала существенным фактором глобальной политики, отношений между Россией и западными странами, прежде всего США.
Вообще, уже ни для кого не секрет, что главной особенностью последних лет стал тот факт, что негласное табу на пересмотр границ в Европе вообще больше не действует. Если распад СССР и Югославии можно было рассматривать как "стихийные бедствия", своего рода огромный "форс-мажор", а, например, распад Чехословакии был полюбовным, то все, что стало происходить впоследствии, движется другими механизмами. В частности, решение по Косово - это сознательное изменение границ, осознанное решение ряда ведущих мировых держав. Абхазия и Южная Осетия тоже осознанное политическое решение. Одним словом, табу снялось.
Но есть и менее очевидное, хотя и действующее в схожем направлении. К примеру, вся дискуссия, которая активно ведется в последние годы вокруг переоценки Второй мировой войны и роли в ней СССР, имеет политический и идеологический аспект. Но им дело не исчерпывается...
Ведь вся система европейского политического устройства после войны базировалась на ее итогах. Сколь циничными и жестокими по отношению к малым странам были ялтинские сделки, они были признаны всеми как фундамент европейской системы. И сегодня, если ставится под сомнение моральная и идейная роль сталинского СССР, почему же не могут быть поставлены под сомнение и другие итоги войны, к примеру, существующую конфигурацию границ? Вполне объяснимы, например, прошлогодние заявления президента Румынии Траяна Бэсэску относительно границы с Молдовой.
Array"Кто себе может представить, что глава румынского государства подпишет договор, который узаконивал бы Пакт Молотова-Риббентропа? Только тот, кто своим умом не доходит до того, что означает ответственность главы румынского государства", - сказал тогда Траян Бэсэску.
Или, к примеру, высказывания политиков в Гданьске в сентябре прошлого года, когда вспоминали начало Второй мировой войны. В центре внимания оказалось выступление Владимира Путина, где он говорил о новой странице в российско-польских отношениях и пр. Однако главное сказал все-таки не Путин, а Ангела Меркель. Впервые на столь высоком официальном уровне со стороны Германии было упомянуто, что "изгнание более чем 12 миллионов людей с территорий бывшей Германии и нынешней Польши, конечно, было несправедливым, и это также следует признать". До тех пор упоминание о немецких жертвах депортаций считалось табуированным, поскольку эти депортации, предложенные, кстати, не Сталиным, а Черчиллем, были непосредственно связаны с перекраиванием границ. Если этой теме дается теперь моральная оценка, от этого не так далеко и до территориальной дискуссии.
Процессы, о которых я говорю, друг с другом не связаны, но они движутся в одном направлении. Многие территориальные вопросы могут встать по-другому. Например, у молдавского правительства приоритетом заявлена европейская интеграция. Но едва ли не главным препятствием на этом пути является неурегулированность ситуации с Приднестровьем. И какой выбор сделает Кишинев, если ему в какой-то момент придется выбирать между территориальной целостностью в границах бывшей Молдавской ССР и возможностями европейской интеграции - в ЕС или в Румынию? Особенно с учетом того, что через пару лет в молдавской политике тон будут задавать люди, которые единой Молдовы, по сути, уже не помнят...
- В последнее время на южнокавказском поле появился активный игрок - Турция, которая заметно активизировала отношения с Россией. Может ли эта дружба как-то изменить ситуацию на Южном Кавказе и в вопросе с Карабахом в том числе?
- Турция хочет претендовать на первенство в регионе. И этот факт естественный и очевидный. А это значит, что у нее с Россией обязательно возникнут спорные моменты, хотя это еще в отдаленной перспективе. А сейчас Турции надо развивать равномерные отношения со всеми игроками, в том числе и с Арменией, но это упирается в карабахскую проблему. Турция не может себе позволить потерять Азербайджан, а с другой стороны, как налаживать отношения с Арменией в такой ситуации? Сейчас Баку - основной игрок в энергетическом секторе. Поэтому начавшиеся так активно действия турецкой стороны - намерения открыть границу, желание стать участником в переговорном процессе между Арменией и Азербайджаном и т.д. - сникли. Единственное, чего добилась Турция, так это то, что она активизировала игру на своем поле, в своем регионе.
- В Азербайджане долгое время нет посла США. Может ли это быть связано с охлаждением отношений между Баку и Вашингтоном?
- Вряд ли. Я бы не усматривал за этим какую-то хитроумную интригу. Скорее внутренние причины. В системе приоритетов Барака Обамы постсоветское пространство в целом и Южный Кавказ, в частности, не занимают того места, которое они занимали при Буше. При этом и игнорировать регион администрация не может. Так что найти правильного посла - непростая задача.
- В связи с недавним визитом Хиллари Клинтон хотелось бы узнать, не связан ли он с тем, что американцы планируют какие-то действия в отношении Ирана и, соответственно, нужно было заручиться поддержкой в регионе?
- Ситуация с Ираном для США крайне сложная. Развитие событий вступает на тот отрезок пути, после которого следует развилка из трех дорог..
|
|
|
|
|