Чуть больше года назад "арабская весна" вызвала драматические изменения во всем арабском мире. Народные движения привели к власти целый ряд откровенно исламистских политических партий, заменивших довольно светские режимы. И последствия событий для этих стран и для всего региона на сегодняшний день являются одним из основных геополитических вопросов.
В Северной Африке две исламистские партии получили полную власть с помощью демократических выборов: "Аль-Нахда" ("Возрождение") в Тунисе, где и началась "арабская весна", а также Партия справедливости и развития (ПСР) в Марокко, и обе они сейчас возглавляют новые коалиционные правительства.
В то время как народная революция произвела смену режима в Тунисе, в Марокко прошли мирные преобразования, которые оставили монархию. В июле прошлого года марокканцы подавляющим большинством голосов утвердили новую Конституцию, передающую контроль над исполнительной властью от короля к премьер-министру, который теперь будет нести полную ответственность за правительство, государственные службы и реализацию государственной политики.
Королю были оставлены некоторые прерогативы, такие, как право выбирать премьер-министра (из числа представителей партии парламентского большинства) и командующего армией. Более того, как и другие главы государств в парламентских системах, он имеет право назначать правительственных министров и послов, распускать парламент и отправлять в отставку Кабинет министров.
В то время как успех ПСР был основан на институциональном строительстве внутри конституционной монархии, "Аль-Нахда" осуществила революционные изменения тунисской системы. Но обе партии выиграли после того, как выступили на умеренной платформе конституционализма, разделения власти, гражданских свобод и прав женщин. Эта новая политическая реальность в странах Магриба поставит Европу, и особенно Францию - старого колониального хозяина региона, лицом к лицу с исламистскими правительствами, преисполненными решимости содействовать новому типу отношений. Но для начала этим правительствам придется проделать большую работу дома. В настоящее время страны Магриба страдают от роста безработицы, бедности и высоких цен на основные потребительские товары. В качестве ответа на эту ситуацию и "Аль-Нахда", и ПСР делают упор на создание новых рабочих мест, свободную торговлю, иностранные инвестиции и беспощадную борьбу с коррупцией, которая заражает экономики их стран.
Первым серьезным испытанием экономического руководства этих стран станет то, как они распорядятся индустрией туризма. Хотя западный туризм в обеих странах является критически важным источником занятости и поступлений иностранной валюты, некоторые мусульмане критикуют отрасли, рекламирующие употребление алкоголя и другие нестрогие образцы социального поведения, которые угрожают исламским ценностям.
До сих пор и "Аль-Нахда", и ПСР занимали прагматичную позицию. Они признают, что, в то время как их сторонниками могут быть истинные мусульмане, они также должны зарабатывать себе на жизнь; а пустые отели и пляжи приведут к катастрофическим последствиям для экономики. Таким образом, специалисты в области туризма обеих стран получили надежные правительственные гарантии того, что этот бизнес будет вестись как обычно.
Некоторые европейские аналитики прогнозируют, что в более долгосрочной перспективе за политическими изменениями в странах Магриба последует бoльшая стабильность, и, возможно, более миллиона безработных марокканских и тунисских иммигрантов начнут возвращаться домой, если экономики их стран пойдут на поправку.
Но это все еще остается под очень большим вопросом. Исламистские партии теперь будут иметь огромное влияние на экономическую политику после десятилетий официального разделения мечети и государства. Например, вскоре может быть введен исламский банкинг, хотя некоторые иностранные и местные инвесторы утверждают, что законы шариата могут отпугнуть столь необходимые иностранные инвестиции. Также существуют опасения по поводу способности неопытных исламистских чиновников управлять министерством финансов.
Но, похоже, исламистские партии региона осознают эти риски и стремятся к их смягчению. Они знают, что нуждаются в экономическом росте для сдерживания безработицы и оплаты социальных услуг, и поэтому работают над поддержкой частного сектора. Во многих случаях они даже выступают в поддержку своеобразной политики свободного рынка, которой благоволили их светские предшественники.
Такая политика должна включать в себя либерализацию торговли. До сих пор только менее 2% оборота внешней торговли стран Магриба оставалось внутри региона. Если новые лидеры региона смогут интегрировать свои экономики, рынок, насчитывающий более 75 миллионов потребителей, будет привлекать больше иностранных инвестиций и торговать со всем остальным миром.
Однако, прежде чем может быть реализован экономически единый Магриб, должны быть решены межгосударственные конфликты, такие, как алжирско-марокканский спор о "Западной" Сахаре. В противном случае будет трудно даже представить себе общее будущее, без которого экономическое недовольство, которое питает революции Магриба, скорее всего, продолжит накапливаться.
Так же как и "Братья-мусульмане" в Египте, "Аль-Нахда" и ПСР придется изолировать в своих движениях исламских экстремистов, таких, как салафиты, а также принять прагматический подход. Ведь, для того чтобы преуспеть экономически, им понадобится поддержка Запада, а Запад не будет стремиться финансировать радикальные исламистские правительства.
В процессе достижения договоренности относительно реалий современной экономической жизни правящие исламистские партии Магриба могут потерять часть своих сторонников. Но, до тех пор пока они не будут готовы порвать со своим прошлым, им не удастся добиться успеха в настоящем.
* * *
Перевод с английского Николая Ждановича
Материал публикуется в рамках сотрудничества газеты "Зеркало" и Project Syndicate /Institute of Human Sciences/ www.project-syndicate.org.
|
