Большая история маленького галстука

Очередным реформатором в области галстучной моды стал принц-регент Уэльский, вступивший в 1820 году на престол под именем Георга IV. Он довольно презрительно относился ко всевозможным белым "простыням "на шее"; его сердце было отдано черному бархатному галстуку с атласным бантом. Этот фасон к 20-м годам XIX века считался старомодным, но любовь к нему Георга дала ему новое развитие. В 1833 году "Журнал мод для джентльменов" писал следующее: "Белый галстук был изгнан Георгом IV из приличного общества... и общепринятым стал черный галстук. Предпринятая Вильгельмом IV попытка вернуть белому цвету прежние права окончилась неудачей".

Самым известным авторитетом в мире английской моды первой трети XIX века был знаменитый англичанин Джордж Брайан Браммел (1778-1840) по прозвищу Бо (от фр. beau - красивый). Он не был ни знатен, ни богат, но остроумен, уверен в себе и обладал безупречным вкусом. Это и помогло ему проникнуть в высшие слои английского общества, стать другом самого принца Уэльского. "Браммел инстинктивно предвидел, что господство аристократии клонится к закату и приходит век

элегантности", - отмечает один из критиков моды Ричард Блэквелл.

Друзья Браммела утверждали, что он мог потратить полдня на завязывание своего галстука. Он без устали эпатировал почтенную публику своими немыслимыми шейными платками и утверждал, что знает сто и один способ их завязывания. Однако утверждать, что и во всем остальном Браммел эпатировал публику, крайне неверно. Вот что пишет о нем другой его современник: "Костюм Браммела состоял из плотно прилегавшего синего фрака, темно-желтого жилета, сочетавшегося по цвету с панталонами, уходившими в заканчивавшиеся у колен блестящие черные сапоги, и ослепительно-белого галстука, легко накрахмаленного для лучшего сохранения формы". Браммел был "отцом" стиля денди, главнейшим признаком которого была совокупность внешней простоты одежды с ее дороговизной и совершенным покроем. Джентльмен должен выглядеть скромно - утверждал самый главный денди Англии.

ArrayВыразить индивидуальность он мог лишь с помощью галстука, и узел играл здесь главную роль.

В принципе, это умение придать галстуку нужную форму утвердилось отныне и навсегда как основной признак мужчины со вкусом и чувством стиля.

"Если Джон Булль оборачивается, чтобы посмотреть на тебя, значит, ты одет не лучшим образом: или излишне чопорно, или слишком стесненно, или чересчур модно", - утверждал Браммел. Похожие мысли высказал и граф Честерфилд в одном из своих писем к сыну: "Всегда заботься о том, чтобы быть одетым подобно важным людям твоего возраста и к месту; тот, чей костюм служит предметом общего обсуждения, одет или небрежно, или слишком деланно".

Кстати, через сто лет Дуглас Фербенкс-младший (актер, сын того самого Фербенкса, актера и продюсера самого первого "Знака Зорро" 1920 года) согласился со своими великими предшественниками: "Человек, одетый лучше всех, - это тот, кто привлекает меньше внимания".

Дендизм в общем-то зародился не на пустом месте, он явился отражателем новой философии в одежде. От вычурного, экстравагантного стиля энкруаяблей публика малость подустала, ей хотелось чего-то естественного, сдержанного и стильного. "Чем бы ни являлся дендизм, он был отрицанием прежде всего изысков", - писал в 1968 году известный исследователь моды и бывший хранитель гардероба в Музее Виктории и Альберта Джеймс Лавер в книге "Денди".

В 1840 году красавчик Браммел умер во французском приюте для умалишенных, бедным и забытым. Дальнейшая история галстука набирала обороты уже без него.

Однако эпохи меняются, дендизм отжил свое на модной сцене и пришел черед викторианской эпохи. Вообще-то она достойна отдельного рассказа, потому что ни одна эпоха не доходила в моде до такого пуританского абсурда, как викторианство. Это направление получило название от имени королевы Виктории, которая правила необычайно долго: с 1837 по 1901 год. Викторианство в моде и искусстве стало синонимом ханжества и лицемерия. Доходило до того, что для ножек рояли шились маленькие юбочки в складочку или оборку. Спросите, зачем? Ответ простой: это ведь ножки! А ножки не могут быть обнаженными!

Нравы, как и одежда, стали "застегнутыми наглухо". Пиджаки мужских костюмов тех лет больше напоминали кители с застежкой под самый подбородок. Понятное дело, что большие узлы галстуков-платков с такими пиджаками слабо сочетались. Да и ритм жизни тоже изменился. "Все больше людей, вынужденных носить шейные платки, поняли, что, в отличие от денди и последователей барона де л' Эмпрезе, они не могут позволить себе каждое утро тратить столь продолжительное время на их завязывание. Работающие люди нуждались в таком шейном украшении, которое было бы удобно надеть, комфортно носить и которое обладало бы достаточной прочностью, чтобы выдержать нагрузки рабочего дня", - пишет в своей "Книге галстуков" Франсуа Шай. В итоге стали появляться новые фасоны галстуков, использовались новые ткани. Пожалуй, ни один век по сравнению с веком девятнадцатым не был таким богатым на этот, как мы уже ранее выяснили, совершенно бесполезный предмет туалета. Галстуки шились из шелка, шерсти, атласа, а галстук, получивший имя благодаря писателю Вальтеру Скотту, - из клетчатой ткани шотландки. Расцветки использовались самые разные - начиная с полоски, муара, нежного незаметного рисунка до ярких, кричащих однотонных цветов. Черные галстуки носили не только как знак траура или в день похорон, но и как символ неразделенной любви, а также как часть формы; белые же применялись весьма ограниченно: либо на дипломатических приемах, либо на балах, и ни в коем случае не с пиджаком, а лишь с фраком или смокингом.

К концу века разнообразие галстуков достигло своего апогея. Однако это разнообразие можно было легко свести к трем основным типам: эскот, галстук-бабочка и длинный галстук с простым узлом.

Эскот (ascot) такое название получил из-за известного виндзорского ипподрома, так как впервые такой галстук повязали участники лошадиных бегов. Из удлиненного платка делался огромный узел, центр которого украшала булавка с жемчужиной на конце. Французы не потерпели покушения на право быть законодателями в моде и ответили англичанам пластроном. В принципе, пластрон был похож на эскот и ничем существенным от него не отличался. Однако со временем появился еще один пластрон, но этим словом называли сильно накрахмаленную манишку, которую надевали под фрак.