...Лежу на новханинском пляже, подставив спину летнему солнцу.

Дремлю под детский смех, говор взрослых, вопли продавцов мороженого и жареной кукурузы, звонкие удары по мячу и азартные выкрики волейболистов, рев скутеров...

И сквозь весь этот интершум - мерный плеск моря. Вода с шелестом накатывает на берег и откатывает, накатывает и откатывает...

Слышу в себе гулкие удары сердца. Оно несколько встревожено тем, что я пережариваюсь на солнце, и легонько бьет в набат...

Постепенно замечаю, что сердце звучит в унисон с плеском прибоя. Словно внутри меня - маленькое море...

А чего удивляться, философски думаю я, ведь каждый из нас носит в себе частичку моря. Оттуда мы все в свое время вышли, чтобы обжить пустынную, неуютную сушу, и многие так и остались жить на ней. Но в наших телах заключено немножко первобытного моря - то есть наша кровь, теплая и соленая, как не аналог древнего Праокеана? И иногда сердце в память о той эпохе, видимо, бьется в унисон с морским прибоем...

В памяти лениво всплывают стихи Еремея Парнова:

Мы носим в жилах океан,

Соль первых дней творенья носим,

И этих жил мы ловим просинь

На милом трепетном виске.

Ах, волосы твои, как осень!..

Иной может и хмыкнуть - какие, мол, возвышенные мысли на новханинском пляже! Ну, во-первых, отвечу я, возвышенные мысли могут прийти в голову где угодно - хоть на пляже, хоть в рабочем кабинете, хоть в переполненном автобусе... По собственному опыту знаю, что как раз в переполненном автобусе возвышенные мысли приходят гораздо чаще, нежели в кабинете... А во-вторых, я ведь лежу не просто на берегу Каспия. Я лежу на дне некогда великого Сарматского моря.

* * *

Лет тридцать назад я подрался в украинской пивной с одним одесситом, который позволил себе пренебрежительно отозваться о Каспийском море. Сначала он всячески восхвалял Черное море (против этого я, понятно, ничего не имел), а потом, узнавши, откуда я, назвал наш Хазар "большим, но мелким тазом с водой". Слово за слово, я взбеленился и дал одесситу в зубы, он - мне, потом нас разняли. В горячке я не сообразил сказать ему, что и наш Каспий, и его Черное море - ближайшие родственники, дети, так сказать, одной мамы.

Около двенадцати миллионов лет назад от Балкан на западе и до Арала на востоке простиралось огромное Сарматское море, теплое, соленое и мелководное. По берегам его росли вперемежку магнолии и дубы, лавры и сосны, мирты и тополя, ивы и клены, березы и каштаны... Но проходили миллионы лет, и огромное море стало уменьшаться в размерах, мелеть, пересыхать, и, в конце концов, от него остались изолированные друг от друга Черное, Каспийское, Аральское моря... А обнажившееся дно стало, естественно, сушей.

* * *

В детстве, помню, меня снедала обида на то, что в Каспийском нашем море нет китов или хотя бы дельфинов.

ArrayВ самом деле, у нас есть сельди и лососи, тюлени и осетры, чайки и бакланы, бычки и креветки, крабы и медузы - в общем, все, как в уважающих себя морях. "Вот только почему у нас нет китов?" - думал я. И воображал себя катающимся верхом на дельфине...или даже на ките...

А ведь были здесь киты, были!

В теплых водах Сарматского моря водились первобытные дельфины (видите, и дельфины у нас когда-то имелись!), первобытные тюлени (ну, тюлени у нас, положим, и сейчас есть) и первобытные дюгони (эти морские звери, похожие на моржей, сейчас живут лишь в тропических морях). И еще плескались в том древнем море сарматские киты, поглощая разную мелкую живность. Увы, сарматские киты вымерли - по естественным причинам, как вымерли и многие другие твари до них и после них. Все, что осталось, - это китовые кости, найденные палеонтологами в Украине, на Кавказе и в Крыму. У нас, например, скелеты таких китов находили на Абшеронском полуострове, возле села Джорат, и у села Кубалы, в Гобустане, в толще ископаемого ила.

Я видел скелет сарматского кита. В длинной, низкой, застекленной витрине, в полутемном зале естественноисторического музея имени Зардаби у нас, в Баку. (Кстати говоря, точно такой же скелет я видел и в краеведческом музее города Ставрополя). Костяк вымершего кита был величиной с небольшую лодку. Мелковат, скажете? Но это настоящий кит, клянусь вам. Предки всех китов были сухопутными зверями, похожими на огромных медведей. Семьдесят миллионов лет назад они в погоне за рыбой ушли жить в моря, да так и остались там. И внешний вид этих зверей изменился: исчезли задние лапы и шерсть на теле, зато появился хвостовой плавник, и передние лапы стали ластами. Но они не перестали дышать воздухом и кормить своих детенышей молоком. Множество самых разнообразных видов китов живет и здравствует и поныне, а вот сарматский кит вымер. Жаль сарматского кита. А может, оно и к лучшему - во всяком случае, он так и не успел узнать, что такое гарпун. И сегодня в Каспийском море есть осетры и лососи, сельди и тюлени, чайки и крабы, и прочее, и прочее, но нет китов...

* * *

Надо же, какое совпадение! Дрему мою прерывает голенький пятилетний малыш, который спотыкается об меня и огревает по хребту надувным китом, большим, больше него самого! Поднимаю голову. Малыш хохочет. Кит у него тоже веселый - с намалеванным большим глазом и зубастой улыбкой. Двумя пальцами показываю малышу "козу", отчего он заливается еще пуще и швыряет в меня китом. Что-то возмущенно кричат в отдалении его родители, но я, нисколько не обидевшись (ведь это так здорово - получить надувным китом по спине!), ловлю игрушку, и какое-то время мы перебрасываемся китом, словно мячом. Потом игра надоедает малышу, он бежит прямо в море, бросается в волны и пытается - безуспешно - оседлать надувного кита. Я смотрю на это и представляю себя верхом на сарматском ките: вот сижу на нем, держась за куцый спинной плавник, ощущая под собой мерную работу длинных мощных мышц...Мы то погружаемся в воду, то выпрыгиваем из нее и обрушиваемся в море с оглушительным всплеском...Время от времени дыхало зверя выбрызгивает тонкую водяную струйку, освежая мне лицо... Куда там скутеру!

Подставляю солнцу пузо. Закрываю глаза.

Вновь слышу:

Ш-ш-ш... ш-ш-ш... Тук-тук, тук-тук...

Мы носим в жилах океан -

Налог за нашу жизнь на суше,

Залог за нашу жизнь и души...

(Слезами платим дань любви)

Тук-тук... Ш-ш-шшшш...

Биение сердца. Плеск моря.

Биение моря. Плеск сердца...

Баку, 29 июня 2009 г.