Память - archive.zerkalo.az

(Окончание. Начало см. "Зеркало" от 21 и 28 августа 2010 г.)

Зейнал Абдин становится уже рано признанным скульптором, завоевывает известность. К нему обращаются с заказами, он устраивает в Италии выставки своих произведений... И одним из тех, кто пожелал заказать изготовление своего портрета-бюста именно Зейнал Абдину, был известнейший бас-баритон оперы, выдающийся камерный певец и режиссер Сигизмунд Залевский.

Сигизмунд Сигизмундович Залевский (1885-1945) родился в г.Бельцы, в Молдавии, обучался пению в Кишиневе, затем в римской академии "Санто-Чечилия". С 1910 года солист Петербургского Мариинского театра, был партнером Ф.Шаляпина в опере "Князь Игорь", пел в Одесской и Киевской оперных театрах. В 1920 году, после блестящего выступления в оперном театре им. Дж.Верди в Триесте в партии Бориса Годунова (кстати, по весьма высокой оценке Ф.Шаляпина, одной из лучших его партий, которую он пел на шести языках), он получил приглашение великого А.Тосканини в миланский театр "Ла Скала", где вместе с ним и работал. В Советском Союзе о нем не писали... Часто гастролировал в Берлине, Вене, Бухаресте, Будапеште, Софии, Белграде, Праге, Варшаве, Париже (в 1925-1926 годах пел в театре "Гранд-Опера"), в Барселоне, Мадриде, Риме, Неаполе, Генуе, в Южной Америке. С 1922 года вел и режиссерскую работу и поставил ряд опер в ведущих театрах Европы. На фото из архива Джейхун бека Гаджибейли Зейнал Абдин работает с "живой натурой".

Как видно, Зейнал работал в основном в стиле реализма, однако, по мнению скульптора Наримана Мамедова, чувствуется и влияние импрессионизма, которое особенно заметно в скульптурном портрете Бетховена. Конечно, найдена пока чрезмерно малая часть произведений Зейнал Абдина, чтобы можно было объективно рецензировать его работы, но можно надеяться, что в ближайшем будущем жизнь и деятельность Зейнал Абдин бека, его творчество, его скульптурные произведения будут шире представлены его народу, и тогда можно будет полнее говорить об их профессиональных особенностях.

В 1925 году Зейнал Абдин в связи с болезнью матери - Марьям Ниса ханум - хотел выехать в Баку, но не смог. К этому времени и его отец, Кербалай Гаджи Ага бек, и дядя, отец Искендера Алиева (мой дед) и отец обучающегося в Германии Джафара Кязимова, уже скончались. Двоюродные братья из-за рубежа поддерживали родственную связь с единственным оставшимся дядей - Мамед Али беком Алиевым, у которого не было своих детей, писали ему (некоторые их письма сохранились у

меня), а их сестры постоянно навещали дядю.

ArrayНедавно у родственников удалось найти чудом сохранившееся фото, которое Зейнал Абдин переслал из Рима Мамед Али беку в 1925 году.

Третье дошедшее до нас письмо написано Зейнал Абдином Джейхун беку Гаджибейли уже через 5 лет из Рима 27 августа 1927 года:

"Многоуважаемый Джамо бек.

Вы можете себе представить, насколько Ваша милая открытка меня обрадовала; я безмерно рад и счастлив после долгого перерыва получению от Вас известий. Чуткость Вашей артистической души не впервые отзывается на мой клик - я вам очень и очень благодарен, за Ваше внимание и доброе отношение как в прошлом, так и теперь. Я один, совершенно один, никого из наших не вижу, не слышу, ни с кем не переписываюсь. Конечно, не по моей вине все это. Никто из наших - будь это студент, будь это наш коммерсант - не обращался ко мне, не приближался ко мне с какой-нибудь целью, помимо материальной. Кто просил денег, кто - помощи, кто - чтобы я оставил мои собственные дела, ездил с ними... устраивать их оплошности. Вот почему я ничего знать не хотел о наших, ибо очень многое потерял благодаря их назойливости и моей доброте и любезности..., думаю, что Вы сможете меня понять, потому что я многим казался и чудовищем, и изменником, потому что не поехал домой, чему причиной было то обстоятельство, что Комитет и Ибад Алиев после окончания мною Академии приглашали приехать в Берлин и оттуда домой, и ни в коем случае не хотели давать мне мои дорожные деньги здесь в Италии, что меня очень оскорбило, и я прекратил с ними всякую переписку. В 1925 году моя мать сильно заболела, она очень хотела меня увидеть, и я спросил разрешения на выезд, что мне разрешили после пятимесячного ожидания, но деньги на отъезд из дома не прибыли, хотя Сара, моя сестра, меня уверяла, что они через Азнефть мне послали 25 фунтов, но я ничего не получил. Ясно, что вопрос о поездке сам собою отпал. Моих личных средств нет, это ясно, при существующей безработице нужно благодарить Бога, если еще кое-как существуешь и продолжаешь жить в ожидании чего-то неопределенно лучшего... Когда я написал эту открытку, я тем самым хотел спросить у Вас кое-какие сведения относительно жизни во Франции, потому что в Италии нельзя больше жить своим заработком, ибо абсолютно нечего зарабатывать, это, по моему сравнению, культурная и организованная Персия, которая так близка нашей земле и которую очень хорошо знаем. Вот почему я решил было переменить мое место жительства. Когда я писал Вам ту открытку, я жил в Villa Ubaid - это один монастырь со школой, где я преподавал историю и географию за гроши, довольствуясь только пансионом и где мне отвели маленькую мастерскую. Я жил там в надежде подыскать возможность, чтобы выехать из Италии и приготовить паспорт. Но монахи, оказывается, думали иначе. Они хотели меня перекрестить и сделать монахом, и когда я узнал об этом, то сейчас же ушел оттуда. За это время сделал один портрет-памятник, что мне дает возможность еще продолжать жить. Как-только я ушел из монастыря, получил извещение и разрешение из Соединенных Штатов Америки о моем выезде туда и проживании там на один год, и то хлеб, не правда? Я сейчас же спросил деньги на дорогу из Баку, откуда ни одной копейки не получил с тех пор, как уехал из дому. По истечении установленного срока поеду в Бразилию, где у меня остались друзья, и потом вновь вернусь в Соединенные Штаты Америки, где есть мой школьный товарищ - еврей, который мне устроил место и подыскал даже богатую невесту. Вот, как Вы видите, мне очень выгодно теперь поехать в Америку, чем во Францию, но я сделаю все возможное, чтобы, если удастся, проехать через Францию. Нахожусь в ожидании ответа из дому и из Америки. Поклон Вашей супруге. Пишите, не забывайте меня.

Искренне ваш Зейнал".

Зейнал Абдин пишет, что его очень оскорбило отношение Комитета и Ибада Алиева, не желавших выслать ему дорожные деньги для возвращения на родину. Однако иные журналисты в опубликованных статьях эту фразу передают как якобы Зейнал в письме Джейхун беку "...вспоминает и об обучающемся в Берлине студенте Ибаде Алиеве и о прибывшей к нему сестре Саре..."

На самом деле Ибад Алиев (1879-1938) в 1920 году как представитель Азнефти был направлен в Берлин и занимался обеспечением обучающихся в европейских вузах студентов стипендией и платой за обучение. Позже он работал в АзИИ, также был репрессирован и 7 января 1938 года расстрелян.

Родная сестра Зейнал Абдина - Сара - никогда не ездила к брату. В моем архиве сохранился мандат, выданный 11 июня 1921 года инструктору школьного отдела Наркомпроса АзССР Алиевой Саре в том, что "она командируется в селение Бузовны для заведывания в течение трех летних месяцев детским домом, и квартира ее, находящаяся по Карантинной ул. 29, ни уплотнению, ни реквизиции не подлежит. Нарком просвещения Д.Буньятзаде". Сара ханум жила в то время в доме моего дедушки вместе с "эми гызы" - моей мамой. Позже она вышла замуж, и у нее родились сын Талят и дочка Марьям. У меня сохранились фотографии Сары ханум с маленьким Талятом, а также письма, которые она писала дяде Мамед Али беку из Гянджи, из семьи мужа - Абдуллы Арабова. Пишет, что в Гяндже и у родственников мужа в Газахе широко отмечали рождение сына, что скучает по Баку, мечтает в скором времени приехать, с дочерней любовью обнять дорогого дядю, как родного отца.

Итак, Зейнал Абдин, досрочно и успешно завершивший в 1923 году обучение в Академии искусств в Италии и получивший степень профессора скульптуры без положенных, но не высланных ему из Баку денежных средств, не смог (или не захотел) возвращаться в большевистский Азербайджан. Продолжал в эмиграции преодолевать материальные трудности и создавать портреты-памятники, скульптуры. Получил разрешение на работу в США в течение года, где, возможно, и дальше продолжал жить и творить.

Возможно, в поисках работы Зейнал Абдин направлялся и в родственную Турцию, где публиковал свои статьи, посвященные памятникам архитектуры и искусства - мировым шедеврам родного Азербайджана. В вышедшей в 1934 году в Турции в двух номерах сборника "Азэрбайюан Йурд Билщиси" статье "О прекрасных произведениях искусства Азербайджана" под псевдонимом "Скульптор Зейнал А.Сарай" он не только с большой тонкостью описал образцы древнего и средневекового искусства родного края, но и представил фотографии Храма огнепоклонников в Сураханы, Дворца Ширваншахов с судилищем и ханской мечетью с видом на Баиловский мыс, Девичьей башни, Ворот судилища ханского дворца и Бибиэйбатской мечети с мавзолеем.

В 1954 году в возобновившемся после 20-летнего перерыва этом же журнале была опубликована статья Зейнала "История святилищ азербайджанца Заратуштры", на этот раз под псевдонимом "Зейнал Аккоч". Было установлено, что это несколько сокращенный вариант той самой статьи Зейнала, опубликованной в 1934 году, с измененным псевдонимом, но неизвестно, сделал ли это сам автор, и главное - был ли он к тому времени жив, либо это сделала редакция ввиду большого интереса к материалу о памятниках искусства Азербайджана, что также подтверждает несомненный интерес к творчеству самого Зейнал Абдина. Многое о дальнейшей судьбе Зейнал Абдина - где он жил, творил и где умер, - к сожалению, нам неизвестно. По требующему уточнения одному из сообщений, он похоронен в Перудже, в Италии.

А пока мы с полной определенностью можем утверждать, что в результате многочисленных изысканий энтузиастов неизвестной истории азербайджанской культуры имя первого азербайджанского профессора скульптуры, автора первых нагрудных медалей, марок и государственных символов Азербайджанской Демократической Республики Зейнал Абдин бека Алиева возвращается своему народу.