Люди среднего и старшего поколения наверняка помнят атмосферу в Баку середины прошлого века, когда улицы с раннего утра "умывались" фонтаном воды из поливочных машин, когда, - и это одно из преимуществ советского образа жизни, - энтузиазм и добросовестность, бескорыстие и честность не были пустым звуком, а просто и естественно превращались в образ жизни. Эти понятия и качества отражали глубокое и реальное содержание, которое неудержимо владело умами и сердцами людей, когда искусству и науке служили одаренные от природы таланты, не задумывающиеся о материальной стороне этой профессии и отдававшие им всю жизнь без остатка. Более того, их жизнь сама по себе была мощным всплеском мысли, эмоций, воображения и интуиции. Одним словом, извержением высокого творчества.
Эти ностальгические нотки появляются каждый раз, когда судьба предоставляет мне счастливую возможность писать о людях, которых сегодня нет с нами рядом, но которые оставили, возможно, негромкий, но уж точно заметный след в сердцах друзей и коллег, в искусстве и науке.
Об ушедших надо вспоминать, о них важно говорить снова и снова, чтобы свет их ярко, пусть недолго прожитой жизни коснулся, осветил и обогрел наши души. Чтобы молодое поколение знало, что во времена, когда не было компьютеров и сотовых телефонов, слывущих вроде средствами коммуникации людей, было больше человеческого участия и тепла, искреннего общения и безоглядного счастья, что были люди, утверждавшие себя масштабом своей личности и незаурядностью данных им свыше талантов, в том числе и человеческих.
Середина прошлого века в музыкальном искусстве нашей страны, и особенно в области народной музыки, а еще точнее, инструментальной, подарила нашему народу не одного корифея или оставшегося в памяти благодарных современников талантливого исполнителя мугама. Эти музыканты до глубины души ощущали свою миссию передающего будущим поколениям звена, которое вобрало в себя лучшие традиции музыкального искусства в целом, и исполнительского, в частности, и оттого чувствовавшие колоссальную ответственность как перед старыми Мастерами, так и перед обществом. Они видели и слышали великого Узеира Гаджибейли, они работали бок о бок и аккомпанировали легендарному Хану Шушинскому и Зульфи Адыгезалову, несравненной Шовкет Алекперовой, обаятельной Саре Гадимовой и другим нашим корифеям. Аура высокого служения народному искусству заряжала всех, кто попадал в зону ее притяжения и находился на ее орбите.
Одним из таких незаурядных представителей исполнительского искусства игры на таре конца первой половины - начала второй половины прошлого века был заслуженный артист республики Мамедага Мурадов. Он родился в Баку в далеком 1921 г. Еще учась в школе, его страсть к музыке и тару заметили директор этой школы, известный писатель Сулейман Сани Ахундов, педагоги Микаил Мушвиг и Саид Рустамов. В то время выявление талантливых учеников и оказание им поддержки разного рода считались главной обязанностей руководства школ, а потому они всячески поощряли, направляли и одобряли его занятия музыкой. Другом и одноклассником Мамедаги был небезызвестный Мехти Гусейнзаде - Михайло. Похвала и понимание педагогов воодушевили мальчика, и он организовал в школе оркестр народных инструментов, который выступал с концертами на всех мероприятиях. Одновременно М.Мурадов занимался музыкой в знаменитом в то время Доме культуры им. Абилова, где получили путевку в большое искусство известные деятели музыки и театра.
Сразу после окончания школы М.Мурадова в шестнадцать лет приглашают на работу в оркестр народных инструментов Азербайджанской государственной филармонии им.
ArrayМ.Магомаева, и в самом скором времени он стал солистом, а затем и концертмейстером этого оркестра. Талант молодого Мамедаги не остался незамеченным, а потому его приглашают преподавать в музыкальное училище им. А.Зейналлы. Такие известные таристы, как Мирза Мансуров, Бахрам Мансуров также оказали большое влияние на профессиональное становление и развитие молодого музыканта. Будучи вдумчивым и серьезным музыкантом, Мамедага любил записывать свои мысли и впечатления от общения и гастрольных поездок в дневник, который вел на протяжении долгого времени. Он был пропагандистом национальной музыки не только в нашей республике и бывшем Союзе, но и во многих странах Европы, Африки, Арабского Востока, Иране, Китае, Монголии, играл как перед королями и президентами, так и перед простым народом.
Среди своих коллег, любителей и ценителей мугама М.Мурадов пользовался особым уважением и любовью. М.Мурадов был одним из самых любимых учеников знаменитого Гурбана Примова. Одного этого факта достаточно, чтобы понять, насколько глубоко М.Мурадов знал и разбирался в тончайших нюансах древнего искусства мугама в целом и игры на таре. Он воспитал целую плеяду талантливых музыкантов и таристов. Тонкая, филигранная техника, высокая исполнительская культура, своеобразная интерпретация мугамов, виртуозное сопровождение певцов-ханенде, в том числе Хана Шушинского, Сеида Шушинского, Рубабы Мурадовой, Абульфата Алиева и других, снискали таристу славу высокопрофессионального и надежного аккомпаниатора, с которым каждый ханенде мечтал выступить. М.Мурадов был чрезвычайно ответственным человеком, он долго, предельно серьезно и кропотливо готовился к каждому выступлению и концерту, и именно за это ханенде ценили его и старались петь под его сопровождение, потому что при слабом аккомпанементе даже хороший вокал бледнел. Ханенде часто признавались, говоря о его игре: "Мамедага адамы охутдурур". Его проникновенная игра на таре так вдохновляла певцов, что на концерте они превосходили самих себя, и тогда классическое национальное трио вместе с ханенде составляло единое гармоничное целое, когда не было исполнителей, а была лишь Музыка, струящаяся из самых потайных глубин человеческой души и отдаленных и невидимых пластов Времени.
Любовь к национальной музыке настолько окрыляла М.Мурадова, что он мог часами рассказывать о каких-то самых интересных и не известных широкому слушателю моментах и фактах. За вклад в развитие и пропаганду национальной музыки у себя на родине он был отмечен государственными наградами и званием заслуженного артиста республики, несмотря на сравнительно молодой возраст. Каждая гастрольная поездка и выступления перед зарубежными слушателями сопровождались незабываемыми воспоминаниями, высокой оценкой его творчества и правительственными наградами руководителей стран, в которых он побывал. В частности, за успешные выступления в Эфиопии, где он концертировал дважды, М.Мурадов дважды был удостоен высшего золотого императорского ордена со стороны императора этой страны Хайле Селайсие.
В этом году Мамедаге Мурадову исполнилось бы 90 лет: его ученики, коллеги и друзья вспоминают талантливого исполнителя мугамов с большой теплотой и уважением. Безвременная смерть в самом расцвете лет остановила на полпути столь яркий творческий взлет мугаматиста-тариста, - он прожил всего 48 лет, - в возрасте, знаменующем профессиональную зрелость и исполнительское совершенство музыканта.
Послушаем, что говорят о Мамедаге Мурадове его коллеги.
Народный артист АР Алибаба Мамедов:
- Я очень хорошо знал Мамедагу Мурадова. Он сначала работал в оркестре ансамбля песни и танца Азербайджана, затем стал выступать в составе национального трио и в качестве солиста. Есть много записей его исполнения разных мугамов. Мы с ним много выступали вместе на концертах и гастролях. Это был прекрасный тарист, великолепный аккомпаниатор и надежный друг. Он выступал со многими знаменитыми ханенде, но с Абульфатом Алиевым дружил не только на сцене, но и в жизни. В середине прошлого века это был один из самых маститых и грамотных таристов, певцы получали огромное удовольствие, когда он сопровождал их пение, он был как бы гарантом их успеха, потому что мугам он знал вдоль и поперек, вплоть до самых мельчайших нюансов, он чувствовал ханенде, знал особенности мугамного пения. Я запомнил его как высокообразованного тариста и хорошего человека.
Народный артист АР Рамиз Кулиев:
- Когда я в 1964 г. по конкурсу был принят на работу в Азербайджанскую государственную филармонию им..
|
