Изучение истории является началом политической мудрости. (Ж.Боден)
Азербайджанская культура (в широком смысле) как явление традиционалистского общества за последние два десятилетия подверглась строгому экзамену на предмет соответствия критериям проевропейского развития. Выяснилась необходимость кардинальной рефлексии и реформирования закостенелых устоев практически во всех сферах жизни нашего общества (политико-правовой культуры, экономического поведения, социально-психологических стереотипов и т.д.). К сожалению, данный процесс был прерван и заменен плохо поставленной (и финансово дорогостоящей) имитацией нормального, проевропейски развивающегося общества.
В этой статье речь пойдет о ракурсе изучения нашей и "околонашей" истории, как в фундаментальных исторических трудах, так и публицистических очерках.В них невооруженным глазом можно вычленить ряд следующих черт. Они неразрывно связаны со специфическим, официально поощряемым мироощущением, и влияют на эффективное осмысление нашего исторического опыта. Наш исторический опыт не только мизерно изложен с точки зрения фактографии, но и то мизерно изложенное искаженно истолковано и оценено.
Прежде всего, стоит отметить, что доминирующим критерием при оценке и подборке исторических фактов нашей истории выступают межэтнические отношения - начиная с племенных образований и кончая сегодняшним днем. Этносы при этом делятся на "своих" и "чужих". При этом ставятся штампы этносов: изначально враждебных (напр., армяне, русские), родных (этносы с тюркским элементом в этногенезе) и нейтральных (но, как правило, с уклоном в первую или вторую категорию). Даже во внутриполитической истории элемент иноэтнического участия гипертрофируется, история превращается в агитационный рупор сегодняшней политконъюнктуры, возникает сумбур в голове у обывателя. Такой сумбур, к примеру, остается при изучении тиранов, устраивавших террор против собственного народа, ориентирующихся на личную абсолютную власть, извращающих государственную практику, все больше удаляющих страну от европейской модели цивилизованного государства, но при этом продемонстрировавших какой-нибудь жест во взаимоотношениях с другими нациями, не затрагивавших традиционалистские устои общества.
Так была и остается ситуация с оценкой деятельности М.Дж. Багирова. Стотысячные репрессии, истребление культурного генофонда, формирование искривленного государственного хребта нации на основе единоличной диктатуры, перманентного страха, насилия и засилья, продажничества, конформизма, лжи, полного политического отчуждения, игнорирования человеческого достоинства и т.д., - неполный список издержек его двадцатилетнего руководства Азербайджаном уходят в тень, когда на другую чашу весов ставятся его спорадические действительные или мнимые акции против иноэтнических (армянских, русских и др.) "происков".
Присутствие иностранного (инородного, инонационального и т.д.) фактора в бедах нашей истории отрицать нельзя, они сливались, усиливали и отягчали последствия наших общенациональных трагедий. Но смещать акценты или полностью замещать все беды, гуманитарные катастрофы борьбой "нашего" и "чужого" тоже недопустимо и ненаучно. Также нельзя переносить злодеяния отдельных личностей, партий и течений на целые народы и государства. Нужно уметь проводить деление между течениями политической идеологии, властью, узурпированной диктатором или его хунтой, и народом, подчас обманываемым и страдающим не меньше нашего брата.
Плеяда исторических личностей, которые попадают в поле зрения авторов, немногочисленна, состоят в основном из персон властных или околовластных кругов.
ArrayИстория Азербайджана - история плохих и хороших правителей. И внимание-то фокусируется на аспектах деятельности, в основном касающихся вклада или вреда в отношении национальной самостоятельности.
Ряд наших историков исходит из завышенной оценки уровня развитости и зрелости государственности Азербайджана на разных этапах истории. Вся суть нашего исторического изложения - перманентное национально-освободительное движение. Все исподволь подводится к идее сковывания на разных этапах истории нашей государственности разными державами, стоило бы только оставить нас в покое, как мы бы сами стали державой.
При этом историография открыто или скрытно базируется на марксистской концепции с акцентом на классовую борьбу и "пятичленку" (разве что пятый "член" уже опущен), перманентной борьбой угнетенных классов с угнетающими классами. Наука по-старинке исходит из того, что элементарными потребностями человека являются еда, жилье, продолжение рода и т.д. Добавлено разве что желание именоваться азери, тюрком, азербайджанцем и пр., плюс право на управление правителем того же этнического происхождения (неважно, деспот он или демократ). Система и содержание ценностей выстраиваются в марксистском духе. Личная свобода, достоинство, возможность выбора жизненного пути, стремление к счастью, достатку, свобода слова, право на жизнь в справедливом, некоррумпированном государстве и т.д.- все это, столь знакомое среднему европейцу, не относится к среднему азербайджанцу.
Упрощенно схема развития нашего народа состоит в движении от зарождения нации через перипетии борьбы с чужими к абсолютной национальной независимости. Независимость же понимается как формальное невхождение в состав другого государства, непребывание военных частей на территории страны, демонстрация независимой позиции в международных делах и т.д., хоть и внутри страны она сопряжена устранением гражданской свободы и безмерной несправедливостью (как не вспомнить слова покойного ныне Каддафи, лаконично выразившего такое понимание независимости:"Под свободой мы понимаем такую индивидуальную и национальную независимость, которая исключает нищету, колониализм и присутствие на нашей земле иностранных войск и военных баз").
Никакого намека на иные подходы (цивилизационная теория, теория мироимперий, модернизации, теория осевых времен К.Ясперса и др.), ряд актуальных (даже сегодня) аспектов - правовое положение личности, проблемы признания и обеспечения частной собственности, проблемы участия населения в госуправлении, наличие "азиатских" начал и рудиментов в нашей новейшей и современной истории, имперские системы как восприятие импульсов культурной интеграции, выхода к передовым культурам своего времени, взаимная связь культур колоний и метрополий и т.д., - не являются объектом беспристрастного анализа. Вообще, водораздел изучения проходит между государством "национальным" и государством "чужеземным", нет водораздела государство - личность с ее стремлением к свободе, нет гуманитарного фактора в исторических событиях. Вспомним, как один из политических лидеров конца 80-х - начала 90-х (историка по образованию и имеющего даже научную степень) - договорился до того, что ему более приемлем национальный диктатор, чем инородный демократ.
Отсутствует анализ связи истории и современности. Сказать точнее, связь опять же отмечается лишь в идее вражеского окружения и перманентной национально-освободительной борьбе. И вообще изучение истории нашей страны идет изолированно от процессов мирового значения, суть которых лучше изучена и ассоциация с которыми поможет разобраться в истоках, противоречиях, значении исторических событий Азербайджана.
Недостаточно изучена история такого культурного анклава в общей истории Азербайджана, как Баку (несколько трудов посвящены в основном началу ХХ века). Также недостаточно изучена эмигрантская половина азербайджанской истории.
В историческом изложении проглядывается явный пафос революционности в истории Азербайджана. Нет упоминаний и анализа положительных примеров реформ или политических и исторических компромиссов общественных сил в переломные моменты. Вспоминается сцена из фильма "Кура неукротимая", где Кипиани призывает "рус-Ахмеда" взяться за исполнение царского указа, предусматривающего расширение квоты мусульманских гимназистов в Горийской гимназии. На возражение революционера, что это преследует цель лишь готовить местных чиновников, Кипиани приводит довод, что набор-то происходит в педагогические курсы, чему Ахмеду возражать уже нечего. Но такие случаи выявления узости революционной идеологии немногочисленны и имеют место лишь в художественной, а не исторической литературе.
Современный мир выдвигает новые подходы в осмыслении человеком самого себя и своей истории. История не должна быть простым пристрастным набором исторических фактов без нравственного осмысления. Высшей ценностью должна быть не земля, государство, а именно человек, живая личность. Отдельная личность растворилась в историческом повествовании, став материалом для героических актов правителей.
Нужна новая система координат для изучения истории. Нужен подход, исходящий из того, что на каждом историческом отрезке народы сами делают выбор своей исторической судьбы и здесь сказывается уровень его сознательности, цивилизованности, готовности к вхождению в европейскую цивилизацию. История должна стать историей фактов и личностей на базе морального осмысления. Нужно не забывать извечную борьбу между азиатским и европейским путями нашего развития, а также неполное преодоление одного другим и "наложение" элементов того и другого. Замкнутость, стремление к максимальному повторению опыта предыдущих поколений, верность традициям прорывалась через принудительные, а то и насильственные механизмы как местной, так и внешней элитами. Внешнее влияние становится решающим для развития. Привносимые культурные веяния не уничтожали, а наслаивались на традиционный образ жизни. Отсюда мозаичность традиционного общества как следствие такого наложения.
История обязательно должна быть конкуренцией интерпретаций (в нашей исторической науке нет различения исторических школ). Явления и личности должны рассматриваться комплексно, в многообразии (плюралистичности), альтернативности, противоречивости, надо покончить с безапелляционностью, категоричностью, догматизмом, однобокостью оценок, невзирая на авторитет авторов. Место концепции исторического детерминизма должна занять концепция альтернатив, развилок и выборов исторических путей развития. Если вообще называть вещи своими именами, нужно развить либеральную концепцию азербайджанской истории. В настоящее время есть необходимость разработки научных трудов, рассматривающих историю Азербайджана как составную часть мировой истории и оперирующих средствами компаративистской методики.
История должна перестать быть составной частью пропаганды и стать наукой, служить своему предназначению - а именно, выявлению истины в ее многообразии, многосторонности, альтернативности и даже противоречивости, координируясь при этом с изучением наших ментальных особенностей и догм исторического сознания. Правда, это представляется трудным делом, поскольку наука истории базируется на ценностной шкале сегодняшнего дня, а ценности сегодняшнего дня пока далеки от совершенства.
Может перед лицом ряда нелицеприятных открытий (разоблачений), и как следствие лопания пропагандистских фантомов, некоторые переживут саморазочарование, но, как говорится, истина дороже. Величие наше должно базироваться не на фантомах прошлого, а на успехах на пути создания современного, европейского государства, не имея при этом адекватного и достаточного исторического опыта.
