Судя по всему, правительственная армия Сирии перехватывает инициативу и постепенно восстанавливает контроль над экономической столицей страны Алеппо (Халебом). Хотя бои в этом городе в общем повторили уже известное по диверсии в Дамаске, тем не менее, отметим ряд отличительных черт.

Во-первых. Сражение на севере продолжалось гораздо дольше, чем в столице. Это говорит о том, что повстанцев было больше, их вооружение лучше, подготовка и инфильтрация в Алеппо происходили более организованно.

Во-вторых. Был проведен ряд отвлекающих операций, захват важных стратегических пунктов и на определенное время установлен коридор до турецкой границы для получения подкреплений и тылового снабжения.

В-третьих. В отличие от Дамаска и других отбитых у повстанцев городов, правительственной армии потребовалось значительное время для концентрации своих сил и, что еще более важно, трех-четырехкратного превосходства в живой силе, технике и авиационной поддержке. С последней у вооруженной оппозиции вообще плохо, в том числе явно ощущался недостаток переносных комплексов борьбы с танками, самолетами и вертолетами.

С другой стороны, бои в Дамаске и потом и в Алеппо выявили неизжитые, а иногда и более существенные недостатки в организации и осуществлении подобных операций. И не все они носят чисто военный характер.

Как говорил видный прусский военный теоретик Карл фон Клаузевиц, война есть продолжение политики иными средствами. Конфликт в Сирии не является исключением. Именно политические проблемы стали в значительной мере причиной отступления вооруженной оппозиции из стратегически важного района Алеппо Салахуддин.

Не только не преодоленная, но еще более усиливающаяся автономность от командования Сирийской свободной армии (ССА) отрядов радикальных исламистов нашла свое выражение в объявлении последними своей независимости. Были сообщения о расстреле исламскими боевиками эмиссаров ССА. Так недалеко до вооруженных столкновений между подразделениями вооруженной оппозиции. И это фактически играет на руку Асаду и его армии.

Примером такой автономной деятельности может служить ливийско-ирландская повстанческая "Бригада Уммы". Как пишет The Foreign Policy, она представляет собой отряд из нескольких тысяч бойцов под руководством Махди аль-Харати - гражданина Ирландии ливийского происхождения и действует в сирийской провинции Идлиб.

Харати прибыл в Ливию во время гражданской войны в этой стране и быстро дослужился до командира "Бригады Триполи" - повстанческого подразделения, участвовавшего в штурме резиденции Муамара Каддафи.

После завершения ливийского конфликта Харати прибыл в Сирию, где создал боевое подразделение. Он и его люди из Ливии наладили связь, ввели жесткую дисциплину, принцип единоначалия, благодаря чему их "Бригада Уммы" стала одним из самых боеспособных отрядов повстанцев.

ArrayУспехи бригады в Идлибе привели к тому, что в ее ряды стали записываться целыми отрядами. В результате численность этого формирования достигла примерно шести тысяч человек. "Бригада Уммы" на 90% состоит из сирийцев, остальные - в основном ливийцы из числа соратников Харати по "Бригаде Триполи". В бригаде служат много мусульман из Ирландии, в частности, из Дублина.

"Бригада Уммы" неплохо оснащена и экипирована. Все ее бойцы носят униформу, вооружены автоматическими винтовками американского и европейского производства, а также современными противотанковыми средствами и крупнокалиберными пулеметами.

При этом Харати заявил, что его бригада не состоит в Свободной армии Сирии и ей не подчиняется. Финансирование бригады, по словам ее руководителей, осуществляется на пожертвования богатых лиц и организаций из Ближневосточного региона. "От правительств мы денег не берем принципиально", - подчеркнул командир бригады. Кстати, он не скрывает, что на основе своего подразделения в будущем собирается создавать политическую организацию.

То, что происходит на поле боя, есть отражение острых противоречий в политическом руководстве восставших. В Сирийском национальном совете также много сторонников-исламистов, выступающих против так называемых светских. Последние в основном придерживаются либеральных взглядов, большинство из них были долгое время эмигрантами в европейских странах.

К тому же именно радикальных исламистов поддерживают Катар и Саудовская Аравия как финансово, так и поставками оружия. Это, с одной стороны, усиливает возможность фундаменталистов вести самостоятельно боевые действия, с другой - сужает возможности светских оппозиционеров по созданию единых органов не только военного, но и гражданского управления на освобожденной территории.

Следующий очевидный вывод из происходящих событий. К заявлениям оппозиционеров о том, что их поддерживает абсолютное большинство населения Сирии, следует относиться с известной осторожностью. Несомненно, что определенной поддержкой они пользуются, но она сильно различается от района к району, от города к городу. Хотя есть сведения о том, что она была в Алеппо, без нее навряд ли была бы в принципе возможна инфильтрация боевиков в таких масштабах, тем не менее, в разных частях города оппозиционеры чувствовали себя по-разному. Навряд ли в христианских кварталах были особенно рады приходу радикальных исламистов. Аналогично в армянских и курдских.

Военные действия, вполне возможный террор боевиков против христиан, шиитов не способствуют росту симпатий к ним со стороны значительных групп населения. В то же время в суннитских кварталах того же Алеппо будут расти радикальные настроения и помощь боевикам. Повторяется ливанский вариант, когда Бейрут четко разделялся на мусульманские и христианские кварталы. В сирийских городах картина еще сложнее. К ней добавляется противостояние суннитов и шиитов вместе с алавитами. И это создает еще более тугой военно-политический узел.

В такой чересполосице лучше всего будут себя чувствовать полевые командиры, никому не подчиняющиеся и часто занимающиеся откровенным бандитизмом. Это наглядно видно по ходу чеченской кампании на Северном Кавказе.

Сложилось своего рода неустойчивое равновесие. Асад и его армия в состоянии отбивать с теми или иными потерями города, зачищать их на какое-то время от мятежников. И на этом их возможности исчерпываются.

Со своей стороны вооруженная оппозиция, хоть и разрозненная, будет переходить к тактике партизанской войны не только в сельских районах, но и в городах. Сейчас обе стороны займутся приведением в порядок своих подразделений, накоплением людских и материальных ресурсов. Затем вооруженная оппозиция, в первую очередь в лице радикальных исламистов, займется не только нападением на колонны правительственных войск, разгромом блокпостов, но и проведением диверсионных рейдов в города. Сколько так будет продолжаться, сказать трудно. Если брать в качестве аналога войну в Ливане или чеченскую кампанию, то годы, а может, и десятилетия.

Теперь рассмотрим международный аспект. Конечно, вдохновителям, спонсорам и финансистам сирийской оппозиции очень бы хотелось, чтобы под стремительным натиском режим Асада рухнул и поставленная цель была достигнута по ливийскому образцу. Не получилось и навряд ли быстро получится.

Тем не менее, в затягивании сирийского гражданского конфликта для Катара и Саудовской Аравии есть и свои преимущества. И относятся они даже не к Сирии, а к Ирану, в какой-то мере к Турции.

Тегеран серьезно увяз в Сирии. С учетом его сужающихся финансовых и материальных возможностей из-за санкций руки аятолл по поддержке шиитов в Саудовской Аравии, Бахрейне и Йемене в значительной мере связаны. Да и Дамаску в ближайшей и среднесрочной перспективе не до поддержки "Хезболлах" и радикальных палестинских организаций. Это не исключает диверсий по типу нападений на египетско-израильской границе, однако число и масштаб их, безусловно, уменьшаются. Тем более что такие действия ставят египетские власти перед необходимостью серьезно подумать о мерах безопасности на Синайском полуострове и не добавят сердечности в отношении к радикалам из состава "Братьев-мусульман".

Последние должны будут выбирать между "чистым" исламом, который они проповедуют, и национальными государственными интересами. За небольшим исключением, они выберут последнее, если не хотят потерять поддержку населения, которую имеют на сегодняшний день. Не случайно, что вовремя посещения египетским премьером раненных на КПП "Карм-Абу-Салем" полицейских, израильское название "Карем Шалом", толпа встретила его далеко не дружественными выкриками и требованиями восстановить суверенитет Египта над Синайским полуостровом. Известно, что своя рубашка гораздо ближе к телу, чем чужая.

Хотя Турция преследует в Сирии свои собственные цели, по большей части связанные с курдами, тем не менее, проявляющиеся тенденции неоосманизма, даже в неопределенной форме, совсем не вызывают восторга у заливников. Поэтому там тоже не прочь, чтобы Турция как можно дольше занималась своими курдскими проблемами в Сирии и умерила активность в мусульманском мире.

В условиях разобщенности сирийской оппозиции, в первую очередь политической, конфликт примет настолько затяжную форму, насколько Россия и Китай будут оказывать дипломатическую поддержку Ирану, а за ним и режиму Асада в Сирии. Как только по какой-то причине либо Москве, либо Пекину это надоест, у заливников денег и терпения хватит, так для сирийского режима начнется обратный отсчет времени.