Казалось бы (судя по названию книги), что оригинального, если о какой-то науке интригующе рассказывают неспециалистам? Мало ли таких научно-учебных пособий чисто популяризаторского толка - в смысле приглашения-введения в ту или иную область науки, техники, искусства..? А занимательная грамматика или занимательная биология, занимательная физика..?

Но это все - жанр изложения, жанр, по праву получивший паспорт гражданства в государстве, название которому - "непринужденное обучение наукам или приглашение в музей науки". Книга К.Абдуллы не вписывается в рамки канонизированных жанров популяризации научных фактов, хотя идея представления параметров одной из серьезных ("полуточной" среди точных наук, вполне точной среди неточных) научных дисциплин - языкознания - проходит самой яркой нитью по всей книге. Книга не претендует на "жанр лингвистической пьесы", хотя вся научно-практическая драма происходит на глазах у слушателя (а может, зрителя) с той лишь разницей, что в книге (пьесе) сцена имеет размеры мира (а может, мироздания), представленного несколькими таинственными островками - по количеству глав (проблем) книги, островками, которые посещают герои книги на ладье со снежно-белыми парусами.

Книга эта не является сводом категориально-теоретических понятий, не представляет строго научную, апробированную веками структуру научного изложения, хотя в то же время подспудно раскрывает суть всех глобально необходимых для лингвистического, лингвопоэтического созерцания видимого и невидимого мира, название которого - Язык, Человеческий язык...

Эта книга - не курс лекций для студентов или иных специалистов, это не форма систематизации научных знаний, уже известных, не совсем известных (проблематично-дискуссионных) и перспективных, когда эту научную смесь иные ученые-лекторы умудряются разбавлять фактами собственных научных наблюдений, как правило, ничуть не претендующих на уточнение теоретических положений, хотя при этом ясно излагают свои мысли; но в таком изложении бывают только мысли, а не сущность того, что излагается: "понимать свои мысли о предмете вовсе не значит понимать сам предмет" (В.Ключевский). В таких случаях говорят: такой-то ученый-педагог преподает не науку, а свои собственные мысли, т.е. свои "оригинальные" научные недоразумения.

Автор рецензируемой книги мастерски обходит все эти углы преподавания, т.е. процесса преподнесения научного материала в оптимальных, с точки зрения автора, формах. Такая оптимальность достигается, на наш взгляд, благодаря умелой концентрации собственных профессиональных качеств. К.Абдулла - опытный педагог, видавший "все виды" аудитории: студентов, молодых ученых и учащихся... В этой ипостаси он прекрасно понимает: а) для того чтобы добиться успехов в преподавании, обязательно надо быть откровенно-искренним со зрителем-слушателем; б) для того чтобы тебя как педагога любили, тебе самому надо любить не только то, что преподаешь, но и тех, кому преподаешь.

К.Абдулла - признанный ученый-лингвист, член-корреспондент Национальной академии наук. Он свою науку - теоретическую лингвистику - знает и любит; он филолог широчайших масштабов.

К.Абдулла - поэт-переводчик, писатель-романист и драматург; он знаком с многоэтажными подвалами не только родного языка, он знает сущностные начала того, что мы написали заглавными буквами - ЯЗЫК. Успех книге К.Абдуллы во многом обеспечен этими данными, этими качествами, средоточием которых является сам рассказчик-гид, один из персонажей творческой картины, которая нарисована в книге "Путешествие в мир языкознания...".

Как все же определить жанр книги? Вопрос в данном случае отнюдь не праздный, в силу чего мы оставляем за собой право попытки ответить на него после некоторых размышлений в духе самой книги.

Так, один из трудных вопросов лингвистической теории - вопрос о разграничении языка и речи (в теории - дихотомия "язык - речь"). В самом начале книги автор ставит именно эту проблему в совершенно оригинальной форме, практически не называя проблему своим именем; он не начинает свой рассказ с "постановки проблемы" в плане "сейчас мы расскажем вам об одном из вечных вопросов лингвистики и т.д. и т.п.".

Книга начинается с маленького интродуктивного слова о том, что "кто бы ты ни был, дорогой читатель, ты - творец собственного, родного языка так же, как и поэты, писатели, языковеды; ты ничуть не отстранен от процесса, который обеспечивает жить твой язык, каждый миг, каждый час возобновляя его, воспроизводя его в самых, казалось бы, неприметных ситуациях, начиная с обыденных бытовых ситуаций до высоких технологических проблем (если ты инженер), начиная с элементарного разговора на улице до серьезных учебных бесед в классе (если ты учитель) и т.д. Твой язык в тебе, в твоей речи каждый раз рождается заново. Любое твое самое обычное высказывание "Я люблю тебя" или "Принеси, пожалуйста, стакан чаю" каждый раз рождается как "новый язык".

ArrayТы, дорогой читатель, вправе недоумевать: "Да как же так, каждый раз заново?" И я тебе отвечаю: "Да, все каждый раз заново". А почему заново? Прозаический (с элементами поэтики) ответ на этот вопрос звучит уже в I главе, которая охватывает около 20 страниц.

В этой же главе проступают постоянные контуры общего строения книги: а) постоянный контакт со слушателем, фоновая беседа с ним; б) рассказ-информация, от которого должен отталкиваться читатель для осмысленного восприятия информации, которая оказывается облаченной в поэтическую одежду сладко-песенного сюжета любви Ахмеда и Залхи; этот сюжет составляет как бы "трансмиссию" рассказа, на нее нанизываются все остальные детали вплоть до мельчайших элементов дизайна.

в) ход рассказа-информации оснащен системой отступлений, при помощи которых автор уводит слушателя от, может быть, наскучившей темы на определенное неведомое пространство с тем, чтобы вновь вернуть его на исходное положение, где продолжается нить понимания языкового факта; г) постоянное чувство пространства, прививаемое на фоне лингвистического материала ("а теперь, вперед, к новому острову...").

Каждая глава имеет собственное название, которое является исходной поэтической номинацией лингвистической проблемы, раскручиваемой параграфами внутри главы: например, IV глава "Близкие, далекие родственники": 1) Родственники в языкознании и языковые связи; 2) Письмо Джоунза в Британскую Академию; 3) Кто были первые компаративисты? К праязыку; 4) Классификация языкового родства профессора А.А.Реформатского; 5) Махмуд Кашгари и его словарь "Дивани-лугат-ит тюрк"; 6)Высокая оценка примитивной басни А.Шлейхера про лошадей и баранов; 7) Истина, сокрытая в народных пословицах.

Калейдоскопические переливы номинаций, как видно из структуры главы, создают неповторимую ауру, столь характерную для стиля рассказа, для жанра "путешествия". Впрочем, путешествие включает несколько "маршрутов", которые заранее обречены на единую результативную позицию: слушатель-собеседник совершает эту прогулку не только в таежные дебри (он этих дебрей не боится: у него прекрасный проводник) категориальных понятий языкознания типа язык-речь, общее и отдельное языкознание, методы языкознания, происхождение языка, отношение языка к мышлению, внутренняя природа языка, связь языкознания с другими науками, генеалогическое родство языков, структурная и функциональная лингвистика, языковая семья, фонология, явления аллитерации - ассонанса, язык - сигнальная система, архаизмы - неологизмы и т.д. Чем не формат учебника по языкознанию!

Собеседник-читатель параллельно получает целый букет интересных сообщений, связанных с жизнью таких корифеев науки, как Ф.де Соссюр, В.Гумбольдт, Шухардт, Ф.Бопп, Ф.Бекон, А.Щерба, М.Ширалиев, А.Демирчизаде, М. Гусейнзаде, и многих других, совместными усилиями создавших теорию общего языкознания. Автор-гид включает эти имена в контекст беседы с особым благоговением, с особой научной учтивостью, как бы давая знать читателю, что имена эти сакрально-непреходящие, это особые имена. Человек, который совершает путешествие в таинственный мир лингвистики, должен знать своих героев. Этого требует этика образованности. Впрочем, Кямал Абдулла свое сочинение посвящает светлой памяти своих учителей - академика М. Ширалиева, профессоров М. Гусейнзаде и А. Демирчизаде. "В процессе воспитания ничто так сильно не действует, как личный пример", и автор подает этот пример неподдельного уважения и любви к нашим учителям в классическом его исполнении.

Короче говоря, у сочинения (я еще не определился с жанром) К.Абдуллы разные измерения - не только пространственные, не только временные, не только морально-нравственные и этнопсихологические. Правда, порой очень трудно бывает соизмерять несоизмеримые параметры на той или иной плоскости. Но это одна из особенностей структуры описания, структуры сочинения. Вот пример: для объяснения системных отношений между родственными и неродственными языками и многих вопросов лексики и грамматики, связанных с этим фактом, автор отталкивается от вопроса: "Дорогой читатель, неужели ты никогда не мечтал полететь в глубину небес, стоя на корме корабля, плывущего по синим волнам океана?! Уверен, что мечтал. И я специально начинаю главу с этого вопроса, поскольку мы предпримем попытку мысленно преодолевать неимоверные расстояния не только в плане истории, но и в смысле чисто географического восприятия пространства. И в этом нам очень и очень поможет глагол "плавать"" (с. 65). И на фоне языкового-речевого функционирования этого глагола начинается драма определения степени родства языков. Читатель, думается, и не чувствует эту магию рассказа, вовлекшую его в орбиту анализа грамматической единицы. Да он и не чувствует, как оказался на сцене, где разыгрывается языковедческая драма с "мягкими", но глубокими коллизиями. Читатель не чувствует, как он оказался на пересечении трехмерного пространства языка (когда речь идет о сущности, форме, применении языка) с трехмерной пространственно-временной формой осмысления языкового материала (трехмерная сюжетная линия - история любви Ахмеда и Залхи; реальные-виртуальные острова, по которым совершается путешествие, экскурсы в историю науки, искусства, литературы, связанные с именами мифологических героев всех времен и народов). Здесь, видимо, следует быть осторожным в оценках автора. Может создастся впечатление, что он демонстрирует свою общую просветительскую эрудицию..