представительница рода Гусейна Джавида, студентка 1-го курса Азербайджанского государственного экономического университета

Сегодня в Азербайджане вряд ли есть человек старше 13-14 лет, который никогда не слышал имени Гусейна Джавида, не говоря уже об огромном количестве поклонников его творчества. И даже более того, с твердой уверенностью можно сказать, что его произведения читаются и любимы и за пределами нашей страны благодаря незаурядному видению жизни, истории и происходящих вокруг событий их автором, великим представителем романтизма и гуманизма, гордостью своего народа, Гусейном Джавидом.

Однако судьба оказалась несправедлива как к нему самому, так и к его семье. И дело не только в репрессии Джавида Эфенди и последующих несчастьях, постигших самых дорогих ему людей, но также и в том, что, несмотря на широкую популярность отца, крайне узкий круг людей знаком с творчеством его сына Эртогрола Джавида. А между тем талант и потенциал этого человека высоко оценивали как отец, так и его друзья, среди которых были частые гости их дома Ахмед Джавад и Микаил Мушвиг, а также учитель и покровитель молодого человека Узеир Гаджибеков.

Пусть никого не удивляет разнообразие профессий людей, признающих за Эртогролом право стать одним из известнейших и ведущих деятелей искусства будущего Азербайджана.

Ведь он одновременно обладал способностями писателя, поэта, композитора, музыканта и художника.

Осмелюсь высказать свое личное мнение о творчестве Э.Джавида. Оно мне намного ближе и интереснее, чем произведения его отца, которые, само собой разумеется, великолепны и полны глубокого смысла, но вместе с тем слишком сложны, написаны частично на турецком диалекте, а также рассчитаны на подтекстовое понимание, так как нередко освещают запрещенные государством темы.

Как английские студенты филологического факультета тратят не один час на то, чтобы разобраться в нескольких строках Уильяма Шекспира, так и среднему азербайджанцу требуется достаточное количество времени, чтобы уловить суть какого-либо, даже небольшого четверостишия Гусейна Джавида. Однако не таково творчество Эртогрола. Если он пишет стихи, то они очень просты в своей лексике, содержат смысл, понятный и близкий каждому из нас и кристально чисты, не преподнося подсознательно никакой другой мысли, кроме той, которая первой бросается в глаза.

Эртогрол писал о любви, во всех стихах отражал образ одной и той же девушки, которая, однако, остается неизвестной читателю. Говоря о любви, он описывает ее красоту, показывает, на что готов влюбленный человек, при этом постоянно стесняясь собственных мечтаний. Одно из таких стихотворений заканчивается фразой:

Открыв глаза, я все вдруг осознал, Себя сам устыдившись, прочь сон тот отогнал.

Кроме того, в творчестве молодого поэта читателя привлекает видение прекрасного и великого в самых простых вещах, на которые многие из нас не обращают внимания, проходя мимо, что в итоге приводит к тому, что мы завершаем постройку своей жизни, как конструктора, в котором так и не нашли ключевых деталей.

Эртогрол, не поддаваясь мужскому эго, пишет о цветах, но не как об украшении планеты, а как об отражении души человека, его эмоций, вместе с тем, по отношению человека к цветку он судит о его характере. Все окружающее наполняется смыслом, жизнью и чувствами в его стихах: волны, голубь, времена года, луна, огород, победа, мечты, цветок жасмина и другие. Немаловажную роль в его стихах играет образ матери и ее колыбельных песен.

Э.Джавид писал стихи на музыку и музыку на стихи. Из-под его пера вышли слова к произведениям Кюи, Шопена, Рахманинова, Моцарта, Бурштейна, Танеева, Римского-Корсакова. А также переводы на азербайджанский язык стихов иностранных поэтов, в том числе и Лермонтова (который, кстати говоря, предпочитаем мною больше, чем А.С. Пушкин, последователем которого он является, также как и Эртогрол больше, чем Гусейн Джавид).

Однако основным направлением своей карьеры сам Э.Джавид считал музыку. Несмотря на отзывы окружающих, он расценивал свои писательские способности как весьма посредственные и предполагал делом всей жизни композиторскую деятельность, в связи с чем, окончив факультет языка и литературы в АПИ, он поступил в консерваторию.

Как и многие неординарные и не принимающие действительность без рассуждений люди, Эртогрол часто задавался вопросом: "Кто я?".

ArrayИ вот ответ, который он извлек как вывод из своей жизни: "Вопрос. Кто я? Что я должен сделать?

Мой отец (Г.Джавид) был солнцем, поднялся, светил, ослепил глаза летучих мышей, однако туманы застлали его. Тучи захотели поглотить его огненное свечение.

Взорвать! Надо взорвать тот проклятый, презренный караван. Взорвать пушечным снарядом царство тумана, отделившее мать природы - солнце от ее детей. Я открою этот огонь симфонией".

И он действительно имел достаточно способностей начать подобную "стрельбу". Его педагог, основоположник азербайджанской классической музыки Узеир бек Гаджибеков считал Эртогрола одним из своих лучших и талантливейших учеников, при этом искренне любя его за человеческие качества. Именно ему писал Эртогрол с войны о проблемах, которые не решался раскрыть матери или сестре.

Молодой Э.Джавид добился многого за короткий срок, лишь часть его произведений доступна для нас сегодня. Многие из них были утеряны во время бесконечных бедствий, постигавших их семью, некоторые еще им самим, а другие после. В их восстановлении далеко не маловажен труд композитора Рашида Шефага, который возвратил к жизни значительную часть творчества Эртогрола.

К наиболее слушаемым и исполняемым произведениям можно отнести 9 вариаций, поэму для скрипки и фортепиано, 3 прелюдии, сонатину, две детские миниатюры, "Нахчыванские пейзажи" (посвящение матери), "Батабатские плато", "Ашыгсаягы", "Яллы, "Охотники", "Эшг олсун" (сл.Н.Рафибейли), "Бизим баг" и "Лунная мелодия" (муз. Р.Шафаг), "Птицы" (сл. А.Саххата) и многие другие.

Эти (и не только) произведения были исполнены на концерте в Бакинской консерватории и на вечере памяти Гусейна Джавида и Эртогрола Джавида в доме Туран ханум, которые были организованы Женским обществом им. Туран Джавид. Родственники и почитатели творчества семьи собрались 24 октября в парке Г.Джавида, а также 22 октября на мероприятии, посвященном памяти Эртогрола в доме-музее его отца.

В его писательской деятельности особое внимание привлекает пьеса "Судьба эгоиста", также присутствуют эскизы неоконченных пьес. Написаны заметки и записи в дневниках, позволяющие проникнуться глубиной его мысли: "Есть ли эхо тишины?", "Неудачная ночь", "Сентиментальные отрывки", "Пой, соловей, пой", "Это ты", "Один эпизод", "Туберкулезная девушка", "Когда умер первенец у молодой матери", "Темная аллея", "Джиман", состоящий из 4 частей (Пролог, Друзья, Любовь, Эпилог). В студенческие годы Эртогрол Джавид писал множество научных работ, связанных с деятельностью мировых корифеев и известными произведениями классической музыки и литературы, среди которых весьма интересна работа над Гамлетом.

Однако остается еще одна значимая сторона этой многогранной личности, которой я коснулась лишь мельком. Изобразительное искусство. В человеке в буквальном смысле умирал искусный художник, потому что на развитие еще и этой грани своего "я" почти не хватало времени. Отец часто говорил, что, несмотря на великолепную успеваемость по абсолютно всем предметам, он должен выбрать только один, но свой путь. Так что Э.Джавид ограничился несколькими, но очень интересными работами, такими как портреты отца и матери, портрет А.М.Шерифзаде в роли шейха Санана, портреты Шекспира и Бетховена, а также грузинской киноактрисы Н.Варнадзе, картины "Плачущий ребенок", "Боец Верден", "Цветы", исторические картины, и, плюс к уже названным, натюрморты и карикатуры.

Все вышесказанное можно найти в книге Азера Турана "Эртогрол Джавид". Однако после ее прочтения мне в душу больше всего запали письма военных лет. Сколько в них происшествий, страданий, эмоций, а вместе с тем терпимости и самообладания! Теперь я точно знаю, что бывает ложь во благо: ну разве мог он писать домой о своих несчастьях и проблемах, когда отец находился в ссылке, а мать и сестра кое-как сводили концы с концами в Баку?

Эртогрола было запрещено отправлять на фронт, так как опасались, как бы сын "врага народа" не переметнулся на сторону немцев. Откуда им было понять, что его здесь держит совсем иная сила, зовущаяся патриотизмом. Ну, а в тылу на его долю выпало больше испытаний и унижений, чем кому-либо не только из сослуживцев, но и из тех, кто был в пылу сражений. Не говоря уже о том, что аристократ по происхождению, с пытливым умом, но слабой физической подготовкой, он был не приспособлен к такого рода тяжелому труду. Во время прокладки рабочим батальоном железной дороги Эртогрол заболел туберкулезом, с которым всеми силами пытался бороться. Однако голод и окружение больных в госпитале сделали свое дело, и болезнь унесла его жизнь 14 ноября 1943 года, в возрасте 24 лет.

Но ужасает тот факт, что, когда тело Эртогрола привезли в Нахчыван, ни один человек не решился к нему подойти. Одной из причин был страх перед болезнью, возможно, все еще жившей в погибшем теле. И эту причину, хоть и с трудом, но можно понять и оправдать. Однако остальные опасения людей вызывают одно только горькое отвращение. У мужчин, трясшихся за свои рабочие места и положение в обществе, не хватило смелости похоронить в соответствии с мусульманскими обычаями сына сосланного Гусейна Джавида, проявить участие к представителю отверженного рода. И лишь местные женщины, нарушив правила нашей религии, сами исполнили все обряды и своими руками предали земле тело Эртогрола Джавида.

В одном из своих последних писем Эртогрол говорит, что все его надежды разбиты, но это не важно. Потому что единственное, что его сейчас волнует, это впереди надвигающаяся зима и состояние Мюшкюназ ханум и Туран ханум (матери и сестры), которых он просит почаще писать и крепко-крепко целует.

Так и ушел, а, вернее, был силой вытолкан из нашего жестокого мира человек, один из немногих способный увидеть в нем все самое чистое и прекрасное, мечтавший изменить его и имевший для этого все способности, которые тогда никого не интересовали. Эртогролу Джавиду

Вокруг себя распространял он свет,

Так верящих наивно в жизнь теперь наверно нет.

И музыкой лишь только сердце жило,

И в каждый новый звук влюблялось и любило.

Зачем вперед так торопился он?

Адажио, время, нарушь хоть раз закон.

Ведь и ему хотелось бы влюбиться,

Могли бы ведь мечты, желанья сбыться.

Как так случилось? Что произошло?

Как в юность столько горечи пришло?

Сыграв в трагедии основную роль,

Не рано ли узнал он, что такое боль?

Но не может превратить и сама судьба

Сына благородных в покорного раба.

И, не приняв ту алчную агонию,

Он предпочел деньгам симфонию.

В разлады с честью решившись не идти,

Он не свернул с отцовского пути.

Не нюхавший и порох на войне,

Вдали от матери прощаний и объятий,

Он муку всю почувствовал вдвойне

Тех подлых, тыльных предприятий.

Остались незавершенными картины,

Стих не дошел до середины.

Он стал как в юности завядшая трава,

Как ветром сдутая весенняя листва.

Так в этот тесный мир и не вписавшись,

Души его талант с Землею попрощавшись,

Избавился от горя и сомнений,

Оставив за собой лишь тень своих творений.

Ты, жертва ярости, жестокости людей,

От них сбежавший на расцвете дней,

Встань на развилке, выбери свой путь,

И сам реши, куда теперь свернуть.

Стерпи удар меча, словно иглы укол,

Будь самым сильным, верным, Эртогрол.