(Продолжение. Начало см. "Зеркало" от 31 марта, 7, 14 и 21 апреля 2012 г.)
Начатый в январе 1919 года судебный процесс над лидерами правившей в 1909-1918 годах партии "Иттихад ве Терегги" должен был служить, прежде всего, этой цели. Подобно Бехбуд хану Джаванширу, обвиняемому в мифической "резне бакинских армян", лидерам и активным деятелям иттихадистов инкриминировалась причастность к "геноциду" армян Османской империи, якобы унесшему жизни полутора миллиона армян.
Несмотря на множество судебных подтасовок, а также откровенному давлению британцев, позиционировавших себя "радетелями христиан", вынесенный приговор, в конечном итоге, не вполне удовлетворил армян, лидеры "Иттихад ве Терегги" были приговорены к смертной казни, но факт "геноцида" не нашел своего подтверждения.
Однако это не стало помехой для новых попыток. "Дело Торлакяна" было очередной демонстрацией силы со стороны армян.
Армянские реваншисты всегда очень изощренно просчитывали, где, в какой ситуации и каким образом нанести очередной удар по туркам. Речь идет о турках анатолийских и азербайджанских.
В труднейшие периоды Османской империи эти вероломные сограждане, которых турки испокон веков наивно называли "миллети-садига" ("верной нацией" - В.Г.), доверяли им высокие государственные посты вплоть до премьер-министра и министра иностранных дел, не гнушались нанесения ударов в спину, двурушничества и предательства.
Суд над лидерами партии "Иттихад ве Терегги" происходил также на фоне очередного трагического момента, когда на карту была поставлена судьба турецкого государства, на фоне событий, развязывавших руки доморощенным туркофобам. Время и обстановка были выбраны с точным расчетом. Османская империя была объята огнем. 700-летняя империя трещала по швам, держава распадалась. Интервенты разных мастей - англичане, французы, греки, сербы, итальянцы стремились разделить между собой земли обескровленной страны. Россия хотела реализовать свои многовековые планы относительно проливов и "освобождения Царьграда".
Не отставали от них и армяне. Распоясавшиеся боевые отряды дашнаков и гнчакистов, ставшие инструментом в руках воинствующего европейского империализма, пытаясь урвать кусок от турецкого "пирога", повсюду учиняли погромы и резню. Империя переживала свои последние дни, ее падение считалось вопросом времени. Не случайно, что именно в этой ситуации армяне ополчились в поисках "исторической справедливости".
Процесс над убийцей Бехбуд хана осуществлялся на волне этого психоза. Показания армянских и проармянских свидетелей на суде строились примерно по такой схеме: "армянский геноцид" в Османской империи организовала партия "Иттихад ве Терегги".
ArrayА "геноцид" в Азербайджане - соответственно, дело рук партии "Мусават", которая по всем аспектам может считаться "бакинским отделом" вышеназванной турецкой политической организации. Поэтому перед судом истории, по мнению армянских идеологов, должны были стоять не только отдельные представители политического истеблишмента Азербайджана, но и партия "Мусават" в целом.
В свидетельских показаниях Бехбуд хан Джаваншир фигурировал не только как бывший министр внутренних дел Азербайджанской Республики, но и как один из идеологов и лидеров партии "Мусават", хотя таковым он никогда не являлся. Но ангажированные свидетели, искажая и переиначивая факты по "своему хотенью", приписывали этой партии и ее рядовому члену Бехбуд хану Джаванширу программную цель: вытеснить армян не только из Азербайджана, но и из всего Южно-Кавказского региона и воссоединить Анатолию с Центральной Азией и таким образом осуществить многовековую мечту идеологов пантуранизма... Исходя из этого "Армяно-мусульманская война" 1905-1907 годов и кровавые события 1918-1920 годов и представлялись всецело как следствие идеологической направленности партии "Мусават" и азербайджанских политических деятелей.
Поэтому в ходе процесса над Торлакяном не забыли и "дать оценку" бакинским событиям в марте и сентябре 1918 года. Эти трагические страницы азербайджанской истории не имели никакого отношения к убийце. Ни он, ни члены его семьи, никогда не были в Баку и, само собой разумеется, не пострадали говоря юридическим языком от действия или бездействия министра Бехбуд хана Джаваншира. Но это было нужно постановщикам политического шоу для создания образа армянина-страдальца в Османской империи под гнетом анатолийских, а в Баку - азербайджанских турков.
По версии проинструктированных армянских и проармянских свидетелей в марте 1918 года обострилась борьба за влияние в регионе между мусаватистами и большевиками, которая и перешла в вооруженное противостояние. Якобы армяне в этой критической ситуации взяли на себя миротворческую миссию и благодаря их вмешательству многие тысячи азербайджанцев были спасены от неминуемой гибели. Они стеной стояли между силами большевиков и мусаватистов. И в этой связи признанный аксакал мусульман Гаджи Зейналабдин Тагиев якобы даже выразил благодарность армянскому национальному совету.
Удивительно, что эти небылицы, с незначительными отклонениями, но в основном совпадали с позицией советских историографов. В советских источниках Шаумян, "ведший борьбу против мусаватистов", выставлялся доброжелателем, чуть ли не благодетелем азербайджанского народа. Между тем, факты и документы, преданные огласке в последние годы, свидетельствуют о том, что именно с благословения и под личным руководством этого "спасителя" совершилось массовое истребление азербайджанцев в марте 1918 года при активном участии армянских банд. Абсолютное большинство убитых, расстрелянных, растерзанных были далекие от военного дела и политики люди: старики, женщины и дети. По армянской версии дашнакско-большевистский альянс Шаумяна ринулся на арену противостояния с целью водворить мир и порядок в городе, а на самом деле они учинили настоящий геноцид против азербайджанского населения Баку. Этот "мир и порядок", в свою очередь, должны были служить установлению армянского контроля над богатым природными ресурсами городом. Шаумян понимал, что Ленин в дальнейшем оценит его заслуги по очистке Баку от "мусульманского элемента" и отдаст этот город в распоряжение его сородичей.
Идеолог национального движения и лидер партии "Мусават" М.Э.Расулзаде, точно характеризуя главные причины геноцида против азербайджанского народа в марте 1918 года, писал: "...Истинная трагедия мартовских дней заключалась не в этом обстоятельстве (т.е. в истреблении людей по национальному признаку - В.Г.). В марте произошло событие более значительное, подлейшее, мерзейшее.
Под вывеской и под эгидой социальной революции вышла на арену нечистая сила и была спровоцирована межнациональная вражда.
Объявив войну буржуазии, истребляли тружеников и бедняков, объявив войну "Мусавату", не делали различия между социалистами, большевиками и мусаватистами, в конечном счете, достаточно было быть мусульманином, чтобы быть истерзанным, зарезанным или застрелянным...
В этом смысле вакханалия, учиненная шаумянами в Баку под названием классовой борьбы, являлась национальным геноцидом".
"В стычках и погроме погибло не менее 12 000 человек, утверждает английский историк Майкл Смит в своей интересной и в основном объективной работе "Память об утратах и азербайджанское общество". На улицах Баку и его окрестностях в эти дни погибло больше народу, чем за все время боев в Петрограде в феврале 1917 года, или во время "бескровного" большевистского переворота в октябре. Если исходить из числа жертв, мартовские события были одним из наиболее страшных эпизодов в ходе российской революции. Именно так воспринимал их "Мусават", обвиняя не только большевиков и дашнаков, но и самих себя, бессильных лидеров разъяренных масс".
Документально подтверждено, что в дни мартовской резни Бехбуд хан Джаваншир находился в Баку. И не скрывался в своем доме, а делал все возможное для предотвращения кровавой вакханалии вооруженных армянских банд. В первый день событий - 28 марта 1918 года он поздно вечером вместе с активным членом партии "Мусават" Аббасгулу Казымзаде, Гасымом Гасымовым, доктором Тагиевым и армянским общественным деятелем Тер-Микаельянцем находился в Исполнительном комитете мусульманских организаций и вел переговоры с целью улаживания конфликта между всадниками "мусульманского дивизиона" и отрядом армянских солдат. На протяжении ночи комиссия, в состав которой входил и Бехбуд хан, выработала условия мирной развязки, провела встречи со сторонами и только в 6 утра следующего дня удалось достичь согласия. Однако это соглашение было нарушено армянами буквально через несколько часов, говоря словами Шаумяна, "при первой же удобной возможности".
Армянские свидетели изо всех сил старались превратить суд над террористом в суд над политическими деятелями и движениями Азербайджана..
|
