Я с интересом прочитал статью доктора Фарида Алекперли "Национальная идеология Азербайджана", опубликованную в номере "Зеркала" от 8 августа с.г., и выражаю благодарность автору за то, что он поднял весьма интересный в контексте современных реалий вопрос. Не секрет, что после распада Советского Союза азербайджанское общество пережило настоящий бум научных и околонаучных идей и теорий, так или иначе связанных с поставленным доктором Алекперли вопросом: "Кто мы, от кого мы произошли и куда идем?" Нередко в попытке ответить на этот вопрос краеугольным камнем являлось максимальное абстрагирование от устоявшихся в академии и умах простого народа идей. К сожалению, это абстрагирование подчас имело неприкрытые политические мотивы; другими словами, основной целью было не докопаться до правды, а опротестовать то, что хоть отдаленно напоминало о "прежнем режиме". В свою очередь внешние факторы, вроде натянутых отношений с Ираном, с одной стороны, и дружественных отношений с Турцией - с другой, только углубляли подобную ангажированность. В среде пионеров этого движения и стали впервые раздаваться призывы к восприятию тюркизма якобы как единственной истинной национальной идеологии в Азербайджане. Насколько далекими от истины оказались эти идеи, показала история: политизированный тюркизм изжил себя так же быстро, как и появился на арене, не успев прочно засесть в сознании народа. Сегодня он проявляется в довольно-таки вялых и по большей части бытовых "воззваниях" отдельных лиц, все еще считающих, что популистское вбивание в головы людей тюркского самосознания станет для азербайджанского общества настоящей панацеей. Аргументы в пользу этого вбивания приводятся не менее популистские, нередко противоречащие всякой логике. Сторонники тюркизма, включая уважаемого господина Алекперли, в качестве аргумента часто прибегают к избитому упоминанию Иосифа Сталина и якобы введения им в оборот этнонима "азербайджанцы". По иронии судьбы, "сталинская" версия происхождения нынешнего этнонима азербайджанцев одинаково популярна и в среде армянских националистов. Безусловно, такое единогласие не может не настораживать. При этом и те, и другие, делая заявления вроде "до Сталина не было народа под названием "азербайджанцы"", не отдают себе отчет в сути сказанного. Столь абсурдные заявления, звучащие со стороны дашнаков и им сочувствующих, привычны и объяснимы. Но абсолютно не ясно, почему сторонники тюркизма не понимают, что подобными заявлениями они себе же роют яму. Для радеющих за судьбу и имидж своего народа должна иметься четкая разница между понятиями "не было этнонима" и "не было народа".
ArrayНарод был всегда, хоть и мог называться по-разному. И говоря "не было народа", тюркисты всего лишь повторяют вздор со страниц продашнакских изданий, любящих посуесловить на тему "новоиспеченности" и "искусственности" происхождения крупнейшего этноса Азербайджана. Что опять-таки позволяет относиться к тюркизму и его сторонникам с долей недоверия. Шаги на пути формирования национальной идеи, безусловно, необходимы азербайджанскому обществу на данном историческом этапе. Однако утверждать однозначно, какой должна являться эта идея, неуместно и необдуманно без досконального и нейтрального анализа политических, исторических, экономических и социальных факторов, требующих отталкивания от реалий, нежели от идеализированных и субъективных моделей развития общества. Итак, начнем с вопроса генетического родства. Азербайджанцы, как и большинство народов региона, развивались под влиянием множества факторов и условий. Некоторые из этих факторов не могли не отпечататься и на их этногенезе. Прочить в предки этническим азербайджанцам один конкретный элемент выглядит алогично, если принять в учет сложные и пестрые этнокультурные процессы, протекавшие в нашем регионе на протяжении тысячелетий. Да, тюрки действительно оказали одно из ключевых влияний на становление азербайджанцев как этноса. Но ставить знак равенства между ними и современными азербайджанцами - это все равно, что ставить его между древними римлянами и современными французами. Куда мы при этом денем кельтоязычных галлов и германоязычных франков? Первые дали французам язык, вторые - культуру, третьи - самоназвание. Этот букет и является ответом на вопрос "От кого мы произошли?" для французов. Надежный и добросовестный анализ исторических процессов поможет ответить на этот вопрос и нам. Ведь благодаря этим процессам азербайджанцы сегодня обнаруживают бытовую, культурную, расовую общность с целым рядом народов региона, многие из которых даже не говорят на тюркских языках. Говоря о мугаме, о визитной карточке азербайджанской культуры, задумывались ли вы, господин Алекперли, о его нетюркских корнях? В этногенезе азербайджанцев присутствует как сильный тюркский (в первую очередь - огузский) элемент, что отражается в языке, и не менее сильные иранский и северовосточнокавказский элементы, что отражается буквально в каждом аспекте азербайджанской истории, культуры, фольклора и повседневной жизни. В зависимости от региона распределение этих элементов, разумеется, не всегда равномерное, но, тем не менее, они присутствуют практически повсеместно в той или иной степени. Ошибочно предлагать основываться в вопросе этнонима в первую очередь на факторе языка. Принадлежность азербайджанского языка к тюркским еще не является фактором безальтернативного и непосредственного тюркского происхождения этнических азербайджанцев. Насколько несвязанными между собой являются факторы языка и происхождения, показывают реалии: хазарейцы, потомки монгольских солдат в Афганистане, сегодня считают родным языком персидский, афроамериканцы - английский, а десятки тысяч (если не больше) украинцев, евреев, татар, немцев, армян, азербайджанцев, проживающих в России, давно называют родным языком русский. Поспешно было бы делать выводы об их происхождении на основе фактора языка. Отдавая дань значительности тюркского компонента в азербайджанцах, хотелось бы отметить, тем не менее, что азербайджанцы не потеряют этот компонент, если он не будет отражен в их этнониме. Возвращаясь к вопросу о Сталине, который "нарек" современных азербайджанцев, неплохо было бы напомнить, что термин "азербайджанцы" в качестве этнонима, определяющего тюркоязычное население Южного Кавказа и Северного Ирана, использовался еще с XIX века. Этот этноним, в частности, использует русско-французский ученый-антрополог Иосиф (Жозеф) Деникер в своей книге "Расы и народы Земли", изданной в Париже в 1900 году. Этот же этноним повсеместно используется в "Энциклопедии Брокгауза и Ефрона" (1890-1907), причем порой называется более желательным с научной точки зрения (ст. "Тюрко-татары"). К термину "адербейджанцы" прибегает Василий Величко в своем нашумевшем "Кавказе" издания 1906 года, где он противопоставляет термин "адербейджанцы" более распространенному в ту эпоху "адербейджанские татары", которым, по его мнению, наш народ называли "совершенно неточно". Самоназвание "тюрк" хоть и встречалось сравнительно чаще, тем не менее, не являлось универсальным и тоже нередко было продиктовано политическими воззрениями. В обычной жизни азербайджанцы досоветской эпохи предпочитали именовать себя попросту мусульманами, ибо влияние религии на жизнь азербайджанцев было гораздо более значимым, чем влияние этнического фактора. Поэтому, как нелепо это ни звучало бы, именно "мусульманин", а не "тюрок" или "азербайджанец" являлось наиболее распространенной формой самоназвания азербайджанцев. Недаром Мамед Эмин Расулзаде упомянул об этом в своей речи на Всероссийском мусульманском съезде в Москве в 1917 году: "Иногда можно услышать, что ислам является олицетворением нации, поскольку, если тюрко-татарина спрашивают о его национальности, он отвечает: я мусульманин". И недаром резню начала XX века, известную в российской историографии как "армяно-татарская", азербайджанцы называют именно армяно-мусульманской ("erməni-müsülman"). В атеистическом советском обществе такая самоидентификация была крайне нежелательной (хотя в письмах старых большевиков этнический термин "мусульмане" в отношении азербайджанцев бытовал вплоть до середины 1920-х), и именно тогда правительство решило на короткое время сделать ставку на этноним "тюрки", который через десятилетие был официально заменен уже, как видим, распространенным к тому времени "азербайджанцы".
Продолжение следует
|
