Дела о хищениях из государственной казны, да еще в особо крупных размерах всегда вселяли в советских азербайджанцев вселенский ужас. Тоталитарная, но по сути оказавшаяся неэффективной правоохранительная машина лихо расправлялась с теми, по которым принималось партийно-теневое решение об уголовном преследовании за расхищение социалистической собственности. Обозначенные виновными лица не успевали моргнуть глазом, как "гремели под фанфарой", а зачастую лишались жизни. Особые эмоции, причем общественные, но рефлекторно хоронимые в кухонных разговорах, вызывали те, кто украл миллион советских рублей. Они воспринимались обществом как смертники.
Ныне все изменилось, как и многое осталось по-прежнему. Изменилось то, что Уголовный кодекс независимого азербайджанского государства перестал быть столь суровым. А доставшиеся с советских времен коррупционные дыры в судебно-правоохранительной системе расширились до пространных коридоров "гуманизма". Благодаря коим, украв много денег, можно либо не сесть вообще, либо выйти уважаемым и богатым человеком, если, конечно, он не оппонент власти. А прежним осталось вот что - общество тотальным образом не верит в честность и прозрачность всех без исключения государственных институтов. Даже если оные качества где-то имеют место быть.
...Я довольно долго наблюдаю за общественным резонансом вокруг дела о хищении из Центробанка страны старых, подлежащих ликвидации купюр на общую сумму в полтора миллиона новых манатов. И самое любопытное то, что основным предметом полемики в оппозиционной прессе, виртуальных форумах и застольях стал только один вопрос: как им удалось украсть и вывезти из здания Национального банка количество денег, для перевозки которых необходимо два КамАЗА? Именно в таком ключе был озаглавлен маншетный материал об этом деле в одной из оппозиционных газет.
Между тем элементарные арифметико-геометрические действия указывают на то, что эта сумма может комфортно уместиться в десять ящиков из-под приснопамятного советского сливочного масла. Более того, как было не раз заявлено правоохранительными структурами и выявлено уже на первых же ступенях судебного разбирательства, хищение происходило в течение нескольких лет и малыми порциями.
Но дело даже не в этом. А в том, что изъятие из оборота изношенных купюр и их уничтожение представляет собой сложную, многоступенчатую, правовую, а уж потом техническую процедуру, которая предусматривает межведомственный надзор. Кстати, о технической части описываемой процедуры. Еще три года назад, то есть 17 марта 2006 года, глава отечественного Центробанка в интервью информагентству "Тренд" заявил, что существующее в Национальном банке ликвидационное оборудование было устаревшим, а производительность - низкой.
ArrayПоэтому, по словам Эльмана Рустамова в страну завезено новое оборудование, а также вне здания главного банка построен специальный новый блок, куда будут поступать изношенные купюры. Как поведал главный банкир страны, это оборудование может самостоятельно считывать деньги, определять изношенные, фальшивые, а также уничтожать их. В этом вопросе был изучен опыт Швейцарского национального банка, где существующее оборудование также имеет самостоятельную ликвидационную функцию.
Hо чиновник сделал весьма существенную оговорку о том, что поскольку действующее в нашей стране законодательство не позволяет внедрять такой механизм, то пока невозможно пользоваться этой технологией. Поэтому все изношенные деньги на основе составленного акта будут представлены специальной госкомиссии по ликвидации. "Если будут внесены изменения в методику уничтожения денег, тогда сможем пользоваться нашим оборудованием", - заявил Э.Рустамов.
Правда, можно было бы упрекнуть государственного мужа в поспешных решениях на покупку столь дорогостоящего заморского оборудования - надо было дождаться изменений в нормативной базе, а уж потом тратить казенные деньги и не сетовать на это, "если будут внесены изменения". Однако, как отметил один из бывших финансистов-чиновников, ныне работающий в страховой сфере, та часть завезенного оборудования, использование которой сопряжено с необходимостью корректировок в нормативной базе, стоит недорого - около тридцати тысяч евро. И потому приобретение этого устройства было целесообразным. А теперь вновь вернемся к описанию правовых сторон уничтожения старых, негодных денег. Так вот, ликвидационная комиссия создается на основе специального распоряжения президента страны и таким образом определяется ее состав, во главе которого назначается вице-премьер. Но самое главное - в эту комиссию входит большое число должностных лиц, представляющих как экономический блок, так и правоохранительные органы: прокуратуру, МВД и МНБ. При этом сам Центробанк выступает в роли не органа-ликвидатора, а стороны, сдающей деньги ликвидационной комиссии. Любопытна и технология непосредственно уничтожения. Члены комиссии вводят в компьютер машины-уничтожителя свои уникальные коды, после чего оборудование "заглатывает" купюры и буквально стирает их в порошок. При этом после проникновения денег в машину ее не могут остановить даже те самые члены комиссии, даже если они внесут в компьютер уникальные коды.
Сговор между таким числом людей из разных, зачастую конкурирующих между собой структур невозможен. Более того, структурная деятельность ликвидационной комиссии примечательна тем, что в ней заложен единственный во всем управленческом пространстве страны действенный, небутафорский, но своеобразный механизм сдержек и противовесов. Причем механизм, относительно эффективно функционирующий внутри самой исполнительной власти.
...Совершенно очевидно, что искомое хищение происходило на протяжении длительного времени. И оно было осуществлено небольшой группой технических и кассовых работников. Более того, факты хищения были вскрыты собственной службой безопасности Центрального (Национального) банка, руководство которого немедленно проинформировало главу государства, а также правоохранительные органы.
Я категорически далек от мысли выгородить и оправдать руководство Центробанка. Все правление Центрального банка несет, во всяком случае, политическую и моральную ответственность, поскольку его члены и председатель входят в политическую номенклатуру, которую назначает сила, пришедшая к власти посредством выборов.
Однако волнует другое. У нас в стране эта криминальная катавасия с изношенными купюрами привела к перманентной, многоголосой и некомпетентной "трели" в оппозиционной прессе, которая в последние годы из-за давления властей перестала быть системно-аналитичной. При этом сия трель явно поощряется группировками внутри власти. В результате государственный банкинг в Азербайджане стремительно дискредитируется как в глазах местной, так и международной общественности.
Еще задолго до скандальных событий в Национальном банке наша газета писала о том, что банковская среда является, может быть, единственной общенациональной стратой, в которой можно черпать кадровый ресурс для ускоренной модернизации страны. Вот я и подумал: может, кому-то хочется сотрясти последний социальный бастион вероятных реформ, надежда на которые еще не умерла, но уже находится в коме? Подумал и оттого утомил читателя...
|
