Министр иностранных дел Турции Ахмет Давутоглу прибыл в четверг в иранский город Тебриз, чтобы провести ряд переговоров, сообщает агентство "Анадолу". Вчера же Давутоглу встретился с президентом Ирана Махмудом Ахмадинежадом и обсудил с ним иранскую ядерную проблему.
Давутоглу получил приглашение посетить Иран от первого вице-президента Ирана Мохаммеда Реза Рахими в Кабуле, где он присутствовал на инаугурации президента Афганистана Хамида Карзая.
Как отмечают эксперты, переговоры Давутоглу и Ахмадинежада, которые по времени совпадут с переговорами относительно ядерной программы Ирана, проводимыми в Брюсселе, имеют большое значение. Турция придерживается мнения о том, что Ирану невозможно запретить обладание ядерной энергией, используемой в мирных целях.
Недавно было выдвинуто предложение отправить иранский уран в Турцию, на которое министр Давутоглу ответил следующим образом: "Для нас важно стать не мостом для переправки урана, а мостом, посредством которого будут установлены мир, стабильность и благополучие".
Иран же негативно относится к предложению об отправке урана в Турцию. Как сообщает CNNTurk, Давутоглу своей челночной дипломатией пытается добиться того, чтобы уран перевозился на хранение в Турцию. Тем более что турецкий министр лично заявил о том, что усилия в этом направлении будут продолжены.
Начнем с того, что, действительно, Турция ранее неоднократно заявляла, что Иран имеет право вырабатывать ядерную энергию в мирных целях, призывала решить проблему иранской ядерной программы путем диалога.
Турецкие политологи, рассматривая ситуацию, складывающуюся вокруг ядерной программы Ирана, высказывают мнение, что Тегеран не откажется от идеи реализации своих планов. "Ядерный рычаг" позволит Ирану не претендовать на региональное лидерство, а быть таковым, нарушить хрупкий баланс сил в регионе, стать "локомотивом" арабского мира.
Турция же, которая также претендует на роль лидера на Ближнем Востоке, заинтересована в первую очередь в дипломатическом урегулировании ситуации вокруг иранской ядерной программы, гарантированной ее реализации только в мирных целях.
Турция понимает, что остаться не втянутой в конфликт в случае его возникновения невозможно, и при любом силовом решении проблемы она будет центральной точкой его реализации, а это сопряжено для страны с большими политическими и экономическими потерями.
Но интересы Турции связаны не только с проблемой ядерной программы в Иране. Дело в том, что интерес к Тегерану со стороны Анкары складывается из нескольких факторов.
Во-первых, наличие в стране богатейших запасов нефти и газа, что делает его особенно привлекательным. И, во-вторых, широкие транзитные возможности по транспортировке нефти и газа, добываемых не только в Иране, но и в соседних с ним странах. Совокупность этих факторов определяет не только стратегическое значение Ирана для Турции, но и, при определенных условиях, будущие контуры его нефтяной и газовой политики.
Напомним, что еще в начале 90-х годов прошлого века не менее выгодное географическое положение Турции, находящейся на стыке Европы и Среднего Востока, продиктовало Западу использовать транзитные возможности этой страны для транспортировки азербайджанской нефти по нефтепроводу Баку-Тбилиси-Джейхан. Как известно, эта магистраль строилась с перспективой подсоединения к ней "большого" среднеазиатского газа. Однако современная геополитическая ситуация в мире продолжает вносить свои коррективы в среднеазиатскую часть данного проекта. Что же касается ее западной части, то есть проекта Nabucсo, учредительными членами которого являются Австрия, Венгрия, Турция, Румыния и Болгария, то, судя по высказываниям представителей некоторых центральноевропейских стран, они не прочь, конечно, в случае скорейшего решения политической проблемы Ирана, предоставить иранскому газу свою магистраль.
Лишенная возможности получить доступ к среднеазиатскому, в частности, туркменскому газу по ту сторону Каспийского моря, Турция намерена воспользоваться услугами Ирана.
Однако, принимая во внимание состояние ирано-американских отношений, с одной стороны, и то обстоятельство, что Турция является союзницей США, а также членом НАТО - с другой, такое желание пока не находит понимания в западном сообществе. А в разгар иранского ядерного кризиса говорить о каких-либо возможностях подключения этой страны к системе нефтегазового обеспечения Европы представляется преждевременным, и в Турции это хорошо понимают.
Связующим обе страны звеном также является иракский вопрос, который и Анкара, и Тегеран считают главной проблемой региона. Обе стороны признают важность экономических отношений, но они также солидарны в том, что нынешняя политика США в Ираке чревата "нарастанием хаоса". И турки, и иранцы опасаются распада Ирака и создания проамериканского курдского государства.
ArrayПоэтому они считают особо важной координацию позиций сторон в этом направлении.
Так что на современном этапе отношения между Турцией и Ираном носят характер весьма динамичного развития практически во всех сферах жизнедеятельности. Что касается Ирана, то там понимают, что на современном этапе во внешнеполитическом курсе, осуществляемом Анкарой, посредническая миссия занимает приоритетное место.
Помимо того, в Тегеране осознали, что его категоричная позиция и отказ иранского руководства свернуть ядерную программу с легкой руки США заметно изменили и позицию Европейского Союза в отношении этой страны. В этой связи следует отметить, что в свете намерений Ирана транспортировать собственный газ в Европу налаживание отношений с ЕС является для иранской стороны приоритетным направлением. Однако в Тегеране понимают, что это, вне всякого сомнения, невозможно без нормализации отношений с США. А так как энергетическая политика является первостепенной в сегодняшних международных реалиях, то таким образом в среднесрочной перспективе в ирано-американских отношениях возможны качественные изменения. При этом необходимо подчеркнуть, что, как бы то ни было, Турция является единственной страной, которая на самом деле может выступить посредником между Ираном и США. Таким образом, несмотря на традиционное соперничество между странами, Турция играет для Ирана своеобразную роль "окна" в Европу. С другой стороны, Тегеран видит во взаимодействии с Анкарой по вопросам энергетики не только реальный выход иранских углеводородов через турецкую территорию на европейский рынок, но и возможность укрепления на нем своих позиций на длительную перспективу. Можно предположить, что иранская сторона надеется, что энергетические и другие проекты с Турцией - страной НАТО и все еще основным, несмотря на все противоречия, союзником США в регионе - могут служить дополнительным фактором для нормализации отношений с Вашингтоном.
Более того, сотрудничество в такой стратегически важной сфере, как энергетика, делает отношения Турции и Ирана весомым элементом региональной политики. Можно предположить, что Тегерану и Анкаре удастся наладить искренний диалог в прочих областях. Тем более что объективно необходимость в таковом ощущается очень сильно, и прежде всего для Азербайджана. Одним словом, при наличии и развитии определенных факторов двустороннего, регионального и глобального характера, способствующих сближению Турции и Ирана, в отношениях двух стран исчезнет традиционное соперничество в регионе, включая Южный Кавказ и Каспий.
И, несомненно, сближение Ирана и Турции, которая является стратегическим партнером Азербайджана, может принести положительные дивиденды Баку.
Тем более что Тегеран рассматривает Азербайджан в качестве одного из ключевых государств Южного Кавказа, развитию отношений с которым придается особое значение. Двустороннее взаимодействие Ирана с Азербайджаном, несмотря на имеющиеся "проблемные узлы", носит комплексный и долгосрочный характер. Оно обусловливается наличием ряда приоритетных вопросов, в первую очередь регионального характера, по которым стороны ведут постоянный диалог и обмен мнениями. Кроме того, Иран также объявил о готовности проявить инициативу и по более широкому кругу вопросов, касающихся острых проблем Кавказа.
Таким образом, улучшение отношений между Ираном и Турцией, а через эти отношения и с Азербайджаном в корне может изменить геополитическую ситуацию в регионе. Это представляется значимым для Азербайджана, так как единственным стратегическим партнером Ирана на Южном Кавказе считается Армения. В конце концов ирано-армянское партнерство обусловлено конфронтацией Еревана с Баку и Анкарой, а также перманентной напряженностью между Тегераном и Баку. Кроме того, стратегическое партнерство с Ираном ощутимо укрепляет позиции Армении в карабахском конфликте.
С этой точки зрения сближение Анкары и Тегерана невыгодно разве что Еревану, который прекрасно осознает, что в момент выбора стратегического партнерства между Турцией и Арменией чаша весов не будет склоняться в пользу последней, и она больше не сможет артачиться.
|
