Между тем, я помню знаменитое стихотворение под таким же названием, и пьесу, имевшую шумный успех на подмостках не только нашей страны.

Первая вопрощающая мысль - что побуждает автора переносить из книги в книгу удачное в первом и втором случае название, не лишенное риска вызвать в следующий раз деликатных намеков на то, что он повторяется?

Каждый возделывает свое поле? Но этот, как мне представляется, смутный фольклорный отклик на роковую смиренность и покорность судьбе едва ли способен пролить свет на мир индивидуального творчества, где истины не столь однозначны.

Написав, подумал: с того ли я конца начал?

Вспоминаются слова Ф.Мориака о том, что писатель порой сознает, что по сути пишет всегда одну и ту же книгу и что все те, какие он уже сочинил, - лишь наброски неведомого произведения...

Значит, название может быть каким угодно. Что не меняет сути.

В нашем же случае совпадающие названия имеют более осмысленную природу. Было бы слишком просто, если бы известный писатель Камал Абдулла, снискавший признание своей проницательностью в подобных делах, следовал обычной логике вещей.

"И некого забыть"...

Говорит ли автор о неизбежном законе забвения, или же это почти крылатое уже выражение есть имя одной из владеющих нами страстей? То есть состояния, которого вызвать в себе нельзя, но можно достичь, прожив достаточно плодотворной жизнью, не раз соприкоснувшись с замыслом своего существования и своего воплощения.

Возможно, в этом-то и состоит задача. Ведь не зря пишет поэт:

Пускай теперь

Прекрасный свет тебе постыл:

Ты слаб, ты сед, и от желаний ты отвык.

Что за нужда? Ты жил, старик!

Тебе есть в мире что забыть

(М.Ю.) * * * "Неполная рукопись, "Долина кудесников" и вот последнее звено трилогии - "И некого забыть"...

"Неполная рукопись" - знаковое произведение, вызвавшее немалый читательский интерес как в Азербайджане, так и за его пределами. Литературоведы разных стран с богатыми литературными традициями называют его не иначе как "литературным событием" последних лет. Впервые в нашей практике роман был вынесен на обсуждение в знаменитом ИНАЛКО (Институт восточных цивилизаций в Париже).

Российский журнал "Иностранная литература" организовал "круглый стол" с участием около десяти литературных деятелей с мировым именем.

В турецкой прессе автор был назван "Эко азербайджанской литературы".

Вследствие этих событий писатель Камал Абдулла в порядке исключения был единогласно избран членом российского Пен-центра, который, как известно, формируется только по национальному признаку.

Вслед за Францией, Россией, Турцией, Польшей роман был опубликован в далекой Бразилии.

Событие знаменательное, так как это первый азербайджанский роман, удостоенной публикации в Латинской Америке.

"Долина кудесников" - второе произведение трилогии, опубликованное в Баку и Стамбуле, совсем недавно увидело свет и в северной столице России. Немалое количество откликов и рецензий, появившихся на страницах азербайджанской и зарубежной печати, свидетельствует о несомненном успехе произведения. Слова известной русской писательницы Л.Лавровой как бы суммируют все высказанное по поводу романа "Долина кудесников": "Думается, писатель Камал Абдулла совершил в этой книге почти немыслимое: он довел до предела реальности фантазии своего творческого воображения, облекая их плотью слов, и достиг того состояния, когда сам становишься иллюзией, уже изжившей себя, сном в чужих снах, возможно, привидевшихся кому-то в незапамятные времена, и об этих снах написал роман".

"И некого забыть"... Это произведение пока что сушествует только в рукописях. Из уважения эксклюзивного права читателя ознакомиться, по-моему, с самым драматичным сюжетом из его произведений, не берусь пересказывать его содержание. Отмечу только, что если "Неполная рукопись" повествует, как известно, о временах Деде Горгуда, "Долина кудесников", в свою очередь, о гораздо более поздних событиях, то действия в романе "И некого забыть" разворачиваются в наши дни.

Камал Абдулла, выдерживая хроническую последовательность, исходил не только из эстетических соображений. Эта трилогия является весьма своеобразным толкованием исторической эволюции нашего общества. * * * Окончив последнее произведение из трилогии, Камал Абдулла завершил свою многотрудную задачу.

И задача эта состояла не только из физического осуществления своей духовной миссии в определенном отрезке времени.

Он жил!

И приносил радость всем тем, которые его знают и взахлеб читают его произведения.

И, вопреки собственному заверению, ему есть что забыть.

Нам остается только поздравить его с завершением нового увлекательнейшего романа, а также с 60-летием, которое совпало со временем.