(Окончание. Начало см. "Зеркало" от 4, 11 и 18 декабря 2010 г.)
Мухиддин Бирген, турецкий политик и публицист, хорошо знавший Рашид хана с 1908 г. по Стамбулу, а зимой 1921-го живший с ним в Москве в одной квартире, выдвигает иную версию освобождения своего друга. М.Бирген пишет, что в июле 1920 года Сталин спас из Баиловской тюрьмы не только М.Э.Расулзаде, но и знакомого ему по прошлым годам Р.Капланова, которых забрал с собой в Москву. В Москве якобы Сталин обеспечил его работой в Комиссариате Народного Просвещения РСФСР.
В воспоминаниях турецкого публициста читаем: "Человек, с которым я встретился, был Рашид Капланов, происходивший из ханов Дагестана. Рашид Капланов, учившийся в Стамбуле и некоторое время сотрудничавший с газетой "Тенин", приобрел известность как очень доброжелательный, блестяще образованный, чрезвычайно умный человек и прекрасный собеседник. По своим политическим воззрениям он был социал-демократом. Некоторое время возглавлял правительство недолго просуществовавшей Республики Северного Кавказа, затем был министром финансов Азербайджана. Во время оккупации Баку был арестован и находился под следствием. В том же положении оказался и лидер мусаватистов Расулзаде Эмин. Находившийся в это время в Баку Сталин, узнав об этом, спасает обоих знакомых ему по тюремному заключению 1905 г. от расстрела, привозит в Москву и обеспечивает работой".
Не исключено, что версия автора мемуаров основывается на рассказе самого Р.Капланова. Столь серьезная информация не могла оказаться плодом фантазии Мугиддина Биргена. К тому же турецкий автор поддерживал в Москве отношения не только с Рашидом Каплановым, но и с М.Э.Расулзаде.
ArrayТо есть у него была возможность проверить точность сообщения.
Однако тот факт, что в годы Первой русской революции Рашид Капланов учился во Франции и никоим образом не мог оказаться в России, и тем более в Баку, а также отсутствие сведений относительно его связи с революционерами ставят под сомнение данную версию.
Согласно некоторым источникам, в освобождении бывшего министра приняли участие Дж.Коркмасов и Н.Нариманов. Дело было так.
В 1919 году органы безопасности Азербайджана в Баку арестовали Дж.Коркмасова. Его обвиняли в связях с большевиками. Либеральное азербайджанское правительство никого не наказывало строго за подобные преступления. Даже сотрудник контрразведки Лаврентий Берия не раз выражал протест своему начальнику Наги Шейхзаманлы по поводу неуместного по отношению к инакомыслящим гуманизма и мягкотелости. Он считал, что такая лояльность к врагам наносит серьезный вред дальнейшей безопасности и суверенитету республики. Впоследствии, будучи уже главой советских карательных органов, он наглядно продемонстрировал, как следует бороться с оппонентами. Тогда же Рашид хан поспешил на помощь другу. При содействии тогдашнего начальника гарнизона Бакинского укрепленного района, черкеса по происхождению, генерала Мурада Герай Тлехаса ему удалось освободить Коркмасова и переправить его в Дагестан.
Когда летом 1920 года политуправление XI Красной армии в Баку арестовало Р.Капланова, председатель Революционного комитета Дагестана Дж.Коркмасов, действуя по принципу "долг платежом красен", протянул своему другу и соплеменнику руку помощи. Его обращения к председателю СНК Азербайджана Н.Нариманову, а также члену Кавказского Реввоенсовета С.Орджоникидзе и председателю ЦИК Азербайджана И.Нанейшвили не остались безрезультатными. Особую роль в освобождении бывшего министра сыграла принципиальность Н.Нариманова.
Возможно, пребывание в это время в Баку Сталина стало причиной слухов о его участии в этом деле.
Повторный арест Капланова в 1921 году в Буйнакске разрушает миф о его нахождении под протекцией Сталина. Второй арест больше напоминал предупреждение. Дело в том, что его освобождение в Баку сопровождалось условием навсегда покинуть Кавказ.
В Москве Рашид хан Капланов вновь окунулся в атмосферу десятилетней давности - начались его контакты с лидерами младотурецкой партии "Единство и прогресс". В те годы в Москве находился один из лидеров этой свергнутой политической силы, бывший военный министр Энвер Паша. Ленин встретился с ним и предложил ему распространять идеи большевизма на Востоке, прежде всего в Афганистане и Индии. С этой целью была создана международная структура под названием "Единство революционных обществ" со штаб-квартирой в Москве. Энвер Паше, более известному в официальных кругах под кодовым именем Али бека, были отведены роскошные апартаменты близ Кремля на берегу Москвы-реки. Для него и его сотрудников были созданы все условия. Энвер Паша, знавший Р.Капланова с 1908 года, пригласил его к себе в качестве советника для налаживания контактов с правительственными кругами. Естественно, в создавшихся условиях и у большевиков были свои условия. Они стремились использовать авторитет Энвера Паши в мусульманском мире для возбуждения приверженцев ислама в Афганистане и Индии против Англии и тем самым ослабить давление на Советскую Россию.
Энвер Паша в этом альянсе преследовал свои интересы, надеясь на то, что с помощью России ему удастся вернуться к власти в Турции. Советские лидеры питали лояльное отношение к расширявшейся день ото дня освободительной борьбе Мустафы Кемаля Паши, однако как резервный вариант не упускали и Энвера Пашу. Главная ставка делалась на неуемную страсть бывшего военного министра к власти.
Рашид хан Капланов не сочувствовал этим планам. Делясь с Мухиддином Биргеном, которого считал близким себе человеком, он как-то сказал: "Не годится вставлять палки в колеса правительства (имеется в виду правительство Анкары под руководством Мустафы Кемаля Паши - В.Г.), развернувшего успешную борьбу против английского и французского колониализма. Решение Энвера перебраться из Москвы в Батум, на мой взгляд, может означать лишь одно - желание вернуться в Турцию и вновь оказаться у власти...
|
