Свобода творческого человека - его незаменимый капитал. Эта свобода есть проявление и благодарное восхваление неповторимых красот, божественной любви, свободы совести, нескончаемых чистых мечтаний, светлых желаний.
Человек проживает две жизни: жизнь, дарованную великим Богом, и реальность - жизнь в обществе. В этом обоюдном процессе люди будто бы построчно "составляют" историю, а история пересчитывает людей в обществе - пчелином улье, и "творит" заново. Писатель - не режиссер, остающийся за кадром, в его руке перо, он оставляет своего читателя лицом к лицу с истинной действительностью. У каждого вне зависимости от того, кем он является, есть гражданский запрет, "табу" - не искажать историю. Искажение истории творческим человеком является двойной изменой по отношению к Творцу, самому себе, своему народу и человечеству в целом.
Хотя известный азербайджанский писатель Мир Джалал жил и творил во время тирании коммунистического режима, в своем художественном творчестве и научной деятельности он отбросил иносказательный смысл и смело обновил нашу память, снова и снова обращал нас к корням наших национальных трагедий. Величие писателя, добившегося верности жизненной правде, в том, что он не шел по или против течения описываемых событий, а писал голосом своей души и сердца, придерживаясь собственной линии. Жизнь в романе "Оживший человек", который Мир Джалал завершил в 1935 году, изображена столь точно, что мы проживаем ее заново, а значит, оживляем нашу историю со всеми ее плюсами и минусами.
Беспорядок - источник измены
События в романе охватывают начало XX века. Закавказье напоминало кипящий котел, потеряно равновесие, армянские националисты, умело воспользовавшись сложившимися обстоятельствами, неоднократно меняют свою личину, становятся лидерами большевистского движения, сотрясают основы нашего национального правительства и тем самым добиваются своего. Иреван становится Ереваном, мы теряем Гсйчу... На наших захваченных землях создается вымышленное армянское государство. Их алчные глаза ненасытны, они врываются в нашу страну - в наши дома, к нашему столу, а если придется, в наши семьи вместе со своими дочерьми и женами, которых продают с молотка.
Естественно, все это не было всего лишь плодом писательского воображения, это было проявлением смутного времени, эпохи, противоречивых азербайджанских реалий.
Такие достойные литераторы, как Мир Джалал, несмотря на давление советской цензурной системы, неоднократно возвращаются к этим горьким, непререкаемым, однако запретным фактам. В творчестве прозаика нас также очаровывает оригинальный, демократический стиль письма, в его произведениях не видно давления писательского эго, он всегда демонстрирует высокую гражданскую позицию, глубокие знания, но преподносит разные точки зрения на одни и те же события. Писатель, высоко ценящий мастерство реализма, в то же время является участником описываемых событий, как главные, так и второстепенные его герои, как положительные, так и отрицательные персонажи - часть живой жизни, читатель тоже проникается их судьбой. Порой не понимаешь, кому писатель симпатизирует, отдает предпочтение, кого подразумевает в качестве отрицательного героя.
ArrayОтделить хорошее от плохого передоверено и читателю.
На первый взгляд кажется, что роман построен на очень простой сюжетной линии. Бабир-бек положил глаз на Гумру - прекрасную жену бедняка Гадира, с трудом добывающего деньги на кусок хлеба, бесчинствующий бек хочет заполучить женщину любой ценой. Достичь этой цели не так уж и просто, Гумру блюдет свое достоинство, к тому же окружающие их люди будут смотреть на это, как на бесчестье. Бабир-бек потеряет уважение, но он предпринимает различные меры, не стесняется прибегнуть ко лжи, клевете и другим подлым средствам. Сначала приходится устранить мужа Гумру. После этого сюжет раздваивается и продолжается в двух направлениях - горькая, скитальческая жизнь наивного азербайджанского крестьянина Гадира, отлученного от семьи, от родного края, и страдания, метания брошенной на произвол судьбы бедной Гумру, оставшейся с маленькой дочерью на руках под развалившейся крышей, но ни за что не продающей собственную честь.
Политика - плодородная почва для лжи и измены
Мы никогда не сможем отрицать то, что время от времени жили с армянами как "близкие друзья". Концовка всегда была неизменной, наши вечные враги при малейшей возможности переходили к измене. В романе изображены смута, кипение и столкновение политических интересов в Баку. Армянские националисты, столь же предусмотрительные, сколь необузданные, воспользовавшись хаосом, занимаются разбойничеством, убивают и грабят невинных людей, ждут решающего момента, подходящей ситуации, чтобы задушить Азербайджанскую Республику и добиться своей цели. Бабир-бек, в такие сложные времена побирающийся на службе у русского царя Николая, а впоследствии пытающийся услужить новому правительству, не имеющий ни одной другой цели, кроме жажды чинов, званий и богатства, отправляет Гадира с поручением, чтобы завлечь Гумру в свои сети. Трагедия Гадира и Гумру - это нищенское существование азербайджанского народа в тот период, это тяжелая жизнь крестьян, днем и ночью трудящихся на плодоносных благодатных землях, не распрямляя спины, но, тем не менее, не могущих досыта накормить своих детей. Конечно, в безвыходном положении человек следует за каждым встречным, каждым, проявившим хоть немного понимания, ждет от него помощи, избавления, как утопающий хватается за соломинку.
И бедные, и богатые видят угрозу со стороны армян, понимают трагичный исход неистовства дашнаков, но среди них нет национального единства, чтобы предотвратить большую угрозу. Небольшой диалог привносит ясность в эту напряженную ситуацию:
" - Гадира!
- Убили?
- Да, убили!
- Гяур?
- Да, гяуры, кумы!
- На горе?
- Нет, на дороге. В долине Джарчы мы поймали трех армян. Паспорт Гадира оказался у них в кармане. Видимо, они ограбили и убили его, когда он поднимался на гору...Не бойся, твой брат не оставил его кровь неотомщенной".
Тем самым напоминается, что мы народ, имеющий врага. Ненависть армян никогда не утихает, они всегда пользуются одним оружием - нашей забывчивостью и с этой точки зрения знают нас лучше, чем мы сами.
Яд армян проник в нашу плоть, кровь, кости, коварный враг живет не только по соседству, рядом с нами, он среди нас, он с нами, при малейшей возможности наносит удар: доносит, клевещет, разбойничает, убивает, захватывает земли. Разве забыты эти семьдесят лет? Закрываем глаза и проходим мимо, но кого мы должны винить в повторении армянского коварства и агрессии, не выпускающих Азербайджан из своих когтей?
Писатель полностью раскрывает корни трагедии, возникшей из-за общественной рыхлости, и видит ее причину, как и в других своих произведениях, в пробелах нашего национального сознания. Путь спасения - в гражданской солидарности и национальном единстве. Разжиревшие беки, жестокие сотники, сельские старосты с плетью в руке, двуличные религиозные служители не видят дальше собственного кармана. Мир Джалал изобразил эту прискорбную ситуацию в следующей фразе:"Сколь бы странной, сколь бы новой ни была эта беседа, она не могла занять Бабир-бека, ибо он погрузился в думы, был пьян от страха опоздавшей и заплесневевшей "любви".
Нужда в стране схватила бедняков за горло, никто не может выйти за порог своего дома, территорию своей деревни, за круг своей алчности и личных интересов и объединиться с соотечественниками, построить новый мир, новое государство.
Национальная буржуазия еще слаба, она, как только что научившийся ходить ребенок, не может возглавить народ. Армяне и большевистские силы пользуются этим пробелом, узнают наши слабые места и наносят удар, как змея, они хорошо знают, куда надо жалить. Эта горькая историческая правда отображена в романе следующим образом:"Аксакал шел рядом с Гадиром. Поучал его:
- Дальше идут опасные пути, сынок, армянам спокойно не сидится. Спрячь свои вещи в поклаже...
|
