Западная пресса пишет, что в Тунисе впервые в истории этой страны были проведены свободные выборы. Можно согласиться. Эти выборы являлись действительно свободными, и они были востребованы абсолютным большинством населения страны (очереди на участки составляли до 200 человек в течение всего дня голосования). Об этом свидетельствует и явка избирателей, которая составила, по предварительным опросам, до 70%. Всего же их по стране и за рубежом было зарегистрировано четыре миллиона.

Как и предполагалось, на выборах уверенно лидирует исламистская партия "Ан-Нахда", которая собирает до 40% мест в будущей Учредительной национальной ассамблее (УНА). С большим отставанием от нее идут "светские" прозападные партии: Прогрессивно-демократическая партия (ПДП), во главе которой стоит известный политик Ахмед Наджиб Шебби; Демократический блок за труд и свободу (ДБТС) Мустафы бен Джафара и Республиканский конгресс (РК) Монсефа Марзуки. Причем последний рассматривается рядом экспертов как возможный союзник "Ан-Нахды" по будущему альянсу. ПДП наберет, по разным оценкам, 8-10%, ДБТС и РК - 5-6%.

Почему впереди исламисты? Начнем с того, что лидер "Ан-Нахды" Р.Гануши очень ясно говорит о том, что в случае прихода к власти они не будут строить теократическое государство по иранской модели. Направление для "Ан-Нахды" - это турецкая модель развития, которая устраивает большинство населения страны. То есть умеренно "мягкий" ислам, всестороннее развитие экономики, плюрализм мнений и сохранение многопартийности. При этом о введении шариата не может быть и речи. Турция предоставила мусульманскому миру очень гибкую и "удобную" модель развития, в которой сочетаются исламская составляющая с существованием светской власти и многопартийности. Именно в этом заключается основная привлекательность для избирателей, которые полностью отвергают возвращение к любой форме диктатуры, как бы она при этом не называлась. И объясняется это прежде всего экономическими причинами, ибо, как показывает практика, любая диктатура рано или поздно начинает душить экономических конкурентов "не из клана", а турки в своей схеме дают возможность людям "из низов" интегрироваться и в экономику, и в политику. Кроме того, она дает возможность взять все привлекательное из Европы, сохраняя при этом свою некую национальную самобытность.

ArrayРовно поэтому именно турецкая модель и будет основным ориентиром для избирателей не только в Тунисе, но и в Египте, а возможно, и в Ливии. Хотя в последнем случае, с большими оговорками. Для Туниса же Турция очень близка по укладу экономики и по степени "европеизации".

События в Ливии оказывают на соседний Тунис существенное влияние. И дело здесь не в многочисленных эмблемах ливийской революции на различного рода образцах туристической продукции. Ливийские события чувствуются прежде всего в обилии раненых повстанцев, которые проходят лечение в Тунисе. С приближением взятия Сирта их число возрастало на улице тунисской столицы пропорционально, а после гибели Каддафи все те из них, кто был в состоянии передвигаться, вышли на улицы для празднования победы. И тогда стало окончательно ясно, что весь "нейтралитет" новых руководителей Туниса носил по большей части чисто формальный характер. Роль Туниса в ливийских событиях была одной из ключевых, именно с его помощью был открыт фактически "второй фронт" на западе Ливии против отрядов Каддафи. До этого все попытки сделать это терпели неудачу. "Второй фронт" стал возможен только после того, как боевикам, которых перебрасывали на самолетах в Тунис, а затем в Ливию, стали бесперебойно поступать оружие и боеприпасы. Было бы наивным предполагать, что тунисское армейское руководство делало это по собственной воле, без поддержки извне.

Почему тунисская верхушка решилась на это? Безусловно, не из-за большой и нерушимой любви к ливийским мятежникам. Тунисцы вообще традиционно настороженно относятся к ливийцам из-за их высокомерия и, в общем-то, более низкого уровня образования. Суть в другом. В циничном экономическом расчете.

Благополучие Туниса, а значит и выживаемость любого режима, независимо от его идеологической доктрины, четко зависит на 80% от Триполи. А вернее, от того, кто в этом Триполи руководит. К середине лета с.г. стало абсолютно понятно, что НАТО взяла принципиальный курс на ликвидацию режима Каддафи. Немного подзадержались, однако к середине осени справились. Об этом неизбежном и неотвратимом Тунис проинформировали и в Париже, и в Дохе, и именно поэтому руководство Туниса выправила свои действия. Если ранее, еще весной и ранним летом, оно было готово выступить в роли посредника, то к середине лета в этом не было уже никакой необходимости. Да и возможное посредничество ограничивалось рамками согласования условий для "почетной капитуляции" Каддафи. А роль посредника автоматически исключает некую публичную вовлеченность в конфликт на стороне одной из противоборствующих групп.

Экономика Туниса зримо хромает. В Тунисе сейчас 600 тыс. безработных. Цифра для 3,5 млн..